Глава 19. Гарри

Блёклый и ничем не примечательный коридор больше не лишает меня энтузиазма и подобия позитива, как раньше. Это в прошлом. Спустя десяток сеансов терапии вместе с Грейс во мне восстановлен некий баланс добра и зла, лишь периодически воюющих в моей голове. У жизни появился отчётливый вкус и цвет, а после небольшой поездки в Бразилию появилась ещё и Сесилия. Приятный бонус, который напомнил, что сердце, оказывается, всё ещё в моей груди. На месте. И вроде как бьётся.

Сегодня предстоит последний сеанс, на котором станет понятно: насколько продуктивно для меня прошли все те часы, которые мы с Грейс потратили на разбор моей личности. Моих ошибок. Моего прошлого.

Я откидываю голову на спинку дивана, пока спокойная тишина окутывает меня в комфортный плед. Мне нравится изоляция от внешнего мира — единственный плюс, найденный мной ещё в первый день, когда я не знал, что меня ждёт в кабинете у психолога.

Белая дверь открывается, и первыми до меня доносится голос Грейс:

— Не забывай о том, что мы обсуждали. — хоть я и не хотел быть свидетелем чужой терапии, фразу всё же уловил полностью.

— Хорошо, — услышал понурый, блёклый, как этот коридор, голос и перевёл взгляд на вышедшую брюнетку.

Смотря в пол и не поднимая глаз, она отвернулась от доктора, которая, в свою очередь, поспешила обратиться ко мне:

— Дайте мне пять минут, Гарри. Нужно перезвонить — что-то у дочки случилось.

Не обременённый детьми и заботой о них, я лишь пожал плечами, и Грейс скрылась за дверями своего кабинета.

Незнакомка, по всей видимости, погружённая в остаточный эффект терапии, осела в кресле так, будто у неё не осталось сил. Я не мог оторвать глаз от заразительной грусти, пока коридор, в котором мы оказались наедине, пропитывался усталостью и печалью синего оттенка. Но источником был, на удивление, не я.

Оглядев её дизайнерские туфли и сумку, брендовую одежду, я не увидел ничего, кроме этих вещей. Брюнетка, будто повидав дементора и крепко с ним поцеловавшись, была лишена важного — огня и жизни. Безымянным пальцем она смахнула слезу и глубже опустила голову, пытаясь скрыть их... от меня?

Встав на ноги и подойдя ближе, я достал из внутреннего кармана пиджака чистый платок, чтобы протянуть ей.

— Любые проблемы можно решить. — негромко произношу.

Она взяла синий платок и подняла на меня красные глаза. Я увидел лёгкую голубизну в них, которая стремительно исчезала.

— По крайней мере, так говорит Грейс. — я усмехнулся, но не она.

Прикладывая синюю ткань к уголкам глаз, девушка, казалось, расплакалась сильнее. А на подобное я не умел правильно реагировать.

— Тяжёлая терапия? — спросил, хоть и не хотел лезть на в своё дело.

Я позволил себе сесть рядом и просто подождать.

Девушка бросила небрежный взгляд, полный усталости, на меня. Казалось, мы знакомы. Будто она была моим давно утерянным другом, и мы встретились случайно в случайном месте в тот самый подходящий момент, чтобы она неслучайно могла сказать:

— Не надо спасать меня, мистер Стайлс. Я не ищу мужчин с синдромом спасателя. Скорее... С синдромом бегущего человека.

Я понял. Незнакомка, сидящая напротив меня, мечтала скрыться от реальности. Возможно, от проблем. Или от их последствий. И я не подходил на это место. У меня была постоянная работа. Семья в Англии. Девушка, которая перевезла из Бразилии в Лондон не только себя, но и свою вредную привычку. А я... вроде даже смирился с необходимостью посещать психолога.

И всё же.

И всё же...

— Я не готов сбежать с незнакомкой. — едва улыбнувшись, обращаюсь к ней.

Высмаркиваясь в платок, девушка ответила:

— Мэйбл Росс.

Имя как у кинозвезды. Складное. Резковатое и запоминающееся.

— Тогда мне нужно сделать один звонок — у вас есть время подумать... — я достаю телефон и выбираю контакт Джека.

— О чём?

— Страна. — прикладываю к уху телефон и в томительном ожидании слушаю равномерные гудки. — Куда летим, Мэйбл Росс?

***

Мэйбл входит в мой кабинет, привлекая внимание Джека и Фила, которые до этого момента были сфокусированы на мне. У неё легко получалось производить эффект на людей. Своим видом. Красотой. Привлекательностью. И наверное, я мог бы быть среди них, среди Фила и Джека, которые задерживали свои взгляды на ней, если бы не сущность нашего знакомства.

Я помню её пустой взгляд и разбитую жизнь, которой она быстро поделилась по дороге в США. Сейчас от той хрупкой девушки не осталось и следа. Уверенная Мэйбл Росс в своём прелестном брючном костюме качнула головой и заняла место поодаль, ожидая конец этой встречи. Ох, а она была в самом разгаре.

— Это была моя ошибка. — Джек переключился обратно на меня.

— Поверь, в этом я не сомневаюсь. Ты не должен был скрывать от меня её визит, даже если она оказалась бы фанаткой или... сумасшедшей. В первую очередь, решение пропускать или попросить уйти принимаю я. — выкладываю на одном дыхании то, что было мягкой версии матерных выражений в голове.

Кажется, прошедшая ночь хорошо на меня повлияла. Она хорошо повлияла.

— И впредь — это касается вас обоих — если Джесс приезжает в офис или ко мне домой, или куда-либо, где нахожусь я, вы оба докладываете об этом факте. А ещё, лучше, Джек, позаботься о том, чтобы на всех контрольно-пропускных пунктах знали, кто она. Чтобы каждый охранник во всех моих филиалах помнил её лицо. Это понятно? — обратился к ним обоим, но важно было услышать только ответ помощника. Вся эта каша заварилась из-за его проступка.

Они кивнули синхронно, заставив меня почувствовать некое успокоение.

— Джессика часть моей жизни, как мама и папа, как сестра. И даже больше. Не заставляйте её ждать и не полагайтесь на хорошие манеры Джесс. Потому что если о вашем пренебрежении каким-либо образом узнаю я, то... Думаю вы понимаете. Хорошие манеры у меня попросту отсутствуют.

Вот теперь мне стало намного легче: Джек выглядел виноватым. Значит, осознал свои ошибки или хотя бы испугался потерять работу.

— Кстати, насчёт ожиданий... — отозвалась Мэйбл, подняв руку, будто они все ученики в моём классе, — Джесс в холле. Как раз ожидает.

Чёрт. Приехала раньше.

— Джек, всё готово, как я просил?

— Да, яхта уже ожидает вас на пристани. — хоть что-то радует.

Джесс намекнула на обыкновенное свидание, и, наверное, отвести её в простенький ресторан было бы достаточно, но я не хотел халтурить настолько сильно. Тем более, нам нужно побыть наедине и при этом не в четырёх стенах её квартиры, как и в моей. Это не романтичная новизна, а домашний уют.

— Мне позвать Джессику? — спросил Джек, вставая с места. Фил последовал его примеру без слов.

— Не надо, я сам.

Делегацию из четырёх человек завершали мы с Мэйбл. Я слегка замедлил шаг, желая переброситься с ней кое-чем важным.

Джесс приехала, чтобы наконец увидеть, что скрывалось за фиктивным браком. И не мне рассказывать эту историю — она изначально принадлежит Мэйбл, а я лишь играю второстепенную роль.

— Справишься? — бросаю быстрый взгляд на брюнетку: она непроницаема. От разбитой девушки не осталось и следа. Внешне. О том, что творилось внутри, я мог лишь догадываться.

— У Грейс я научилась делиться чувствами и воспоминаниями. Поэтому просто перескажу Джесс всё, как было, окей?

Я знал, насколько сильно её воротило от мысли обнажать свои чувства, своё... мрачное прошлое. Но я не мог позволить Джесс сгрызать себя в неведении. А она будет задавать вопросы — в этом я не сомневался.

— Не надо чувств. — тон моего голоса почти намекал на просьбу, чего я очень не хотел, поэтому я постарался твёрдо смотреть вперёд, когда мы покинули кабинет. — Джесс эмпатична. И многое додумывает.

— Хм, — Мэйбл издаёт странный звук, и я напрягаюсь, когда на горизонте появляется кресло, в котором Джесс смотрится так уютно. Я замечаю её слегка нервное состояние и то, как она покусывает ноготь большого пальца. — Ты действительно беспокоишься о ней? Или, может быть, дело в твоей шкуре?

Серо-голубые глаза злобно сверкают, и, кажется, она понимает, что к чему.

— Такие милашки, как Джесс, не уходят от благоверных, порядочных и уравновешенных мужчин. Они бегут от тиранов, абьюзеров и прочих мерзавцев. Я убежала от такого на другой континент. Но... — она переводит свои проницательные глаза на Джессику, которая будто расцветает при виде нас, при виде меня, — теперь напрашивается один вопрос. Кто убегал вместе со мной? Не тиран ли?

— Оставь этот вопрос при себе. — её пугающее влияние заставило меня усомниться в необходимости этого разговора.

Наше прошлое с Джесс было мрачным. Светлым не казалось — ни одну минуту. Ревность. Манипуляции. Измены. Контроль. И всё это принадлежало мне. А ещё... Моим рукам принадлежал крошечный шрамик, затесавшийся в волосинках её брови.

Мэйбл останавливается на полпути, чтобы направиться в переговорную с большим столом, где мы обычно проводим деловые встречи. В этот проклятый момент я не знал, что у неё на уме. Меня это пугало.

Платье Джесс было в горошек голубого цвета и не совсем подходило для позднего ноября, но мы жили в Майами. Не в Лондоне, где люди уже в октябре кутаются в тёплые пальто, заматывая вокруг шеи вязаные шарфы. Лёгкое платье трепыхалось вокруг её щиколоток, пока я ловил каждый шаг красивых ног.

— Привет, — ненавязчиво прикусив нижнюю губу изнутри, она почему-то вспыхнула. Я заметил нежный румянец на её щеках.

— Всё в порядке? — касаюсь её руки, опускаясь ниже ко лбу, чтобы коснуться его губами.

— Лучше не бывает, — обнажив зубы, она смотрит на меня блестящими глазами. Этот блеск... словно мириады звёзд. Будто Джесс счастлива.

Внутренний голос подсказывает, что мы идём в правильном направлении и что это тот самый день. Он точно настал.

Я отпускаю её руку, когда Джесс входит внутрь переговорной. Закрываю дверь и, повернувшись, бросаю первый предупредительный взгляд на Мэйбл, которая по-королевски откинулась во главе стола. Может, стоит остановить Джесс сейчас?

Готов ли я рискнуть всем ради правды Мэйбл? Ответа не нашлось, пока в серо-голубых глазах подруги не оказалось ничего, кроме выжженного поля и тихих аккордов победы.

Мне нужны мириады.

Джесс садится рядом с Мэйбл, нежно улыбаясь, но, когда она переводит глаза на меня и находит с противоположной стороны у стены, становится более серьёзной. Я закрываюсь и скрещиваю руки под грудью, когда Мэйбл начинает:

— А вы смотритесь, — она перебрасывает взгляд туда-сюда — от Джесс ко мне и обратно. Я не сдержался и закатил глаза.

— Спасибо, — отвечает светловолосая. Она всматривается в холодное лицо Мэйбл наверняка в поисках ревности или угрозы. Но не это её ожидало.

— Давайте перейдём к делу, — подталкиваю подругу к моменту, где она должна дёрнуть за канат. Занавес должен упасть — таков конец этого спектакля.

Мэйбл прочищает горло, расставляет локти на столе и более уверенным, холодным голосом произносит:

— Думаю, это моя вина, что нам приходится встречаться при таких обстоятельствах, ведь это именно я взяла с Гарри слово, что он никогда... Никогда никому не расскажет о моём прошлом. Но теперь это бросает тень на ваши отношения. И в конечном итоге, получается, что Гарри обременён своим же обещанием...

— Если это сверхсекретно, то, может, мне не стоит знать? — Джесс даёт шанс Мэйбл отказаться, но та в нём не нуждалась. Ведь это слабость. А она поставила себе цель никогда не быть слабой или хотя бы не показывать посторонним.

— Дело прошлого, — небрежно отмахивается, — но, между нами, я удивлена, что ты посчитала, будто мы с Гарри могли встречаться. Он ведь... без ума от блондинок с голубыми глазами. — я прилагаю все усилия, игнорируя сказанное, и вижу, как Джесс хмурит брови.

Да, она чётко попадала под мой типаж девушек, но не в этом скрывалась суть. Не только в её внешности, но и в доброте, которой она оказалась наполнена, и нежностью, которая сочилась и плавно окутывала меня.

— Он вроде как спас меня от гнетущего парня, с которым я встречалась. Совершенно случайно: ведь Гарри и я посещали одного и того же психолога. Там и пересеклись. Мне терапии не помогали, потому что дело было не только в моих внутренних проблемах, но и в тираническом поведении парня. Он следил за каждым моим шагом, проверял телефон, всё: звонки, сообщения, лайки. Всё-всё. Дошло до того, что я не могла встретиться ни друзьями-парнями, ни с подругами. И это стало походить на ад. Сам факт расставания он отверг сразу. — словно заученную историю, которую она не рассказывала ни разу, не повторяла вслух даже мне, выложив однажды и будто бы забыв, сейчас выплёскивала смело и между делом.

Джесс вслушивалась внимательно. А я чувствовал облегчение, как будто каждое сказанное Мэйбл слово убирало по камню с моей груди.

— Мне было его жаль даже тогда, когда он впервые меня ударил. А затем это стало таким... обыденным. Он больше не извинялся и всерьёз настаивал на том, что это только моя вина. Это я спровоцировала. Это я не то сказала. Это я... просто дышу. — когда Мэйбл вздохнула, я услышал отчётливую горечь в дыхании. — Мне нужно было сбежать, но при этом быть уверенной, что он не последует за мной. И влияние Гарри, само его имя — всё это стало моим щитом. Затем фиктивный брак и стремительный переезд в Майами. А затем мы развелись быстренько и тихо, Гарри предложил мне работу здесь и... как обычно исчез.

Мэйбл стихла, что ознаменовало конец её истории. Наши взгляды впились в Джессику, смотрящую на Мэйбл с некой грустью и сочувствие — Госпожа Росс всё это терпеть не могла.

— И он больше не появлялся? — прозвучавшая обеспокоенность в голосе моей девушки не была унизительной или оскорбительной: Джесс действительно волновалась.

— Написал несколько мерзких писем и исчез. Больше года я ничего о нём не слышала и надеюсь, что всё так и останется.

Я не часто вспоминаю те дни и те принятые решения, лишь иногда и только в подшучиваниях над Мэйбл. Но промелькнувшее перед глазами испуганное лицо Мэйбл, с которым она сидела после терапии у Грейс, напомнило, каким хрупким всё может быть

— От таких нужно бежать, Джесс. — её предусмотрительный тон и предостерегающий взгляд был мне понятен.

Это храбрый поступок. Ведь Мэйбл до сих пор оставалась у меня в долгу, о возмещении которого я никогда не просил. И всё же она готова сейчас рискнуть всем, лишь бы Джесс не оказалась в подобной ситуации.

— Услышав правду, я понимаю, насколько глупы были мои домыслы. — с неким стыдом светловолосая бросает на меня свой взор. И я готов сказать, что это не глупо. Это всего лишь опасения. Просто худшие. И вполне логичные. — Кольцо и договор сбили вектор моих мыслей. — усмехается с едва заметной неловкостью, и я тут же чувствую вопросительный взгляд Мэйбл на себе.

Да. Кольцо к истории Мэйбл не имело никакого значения. И я не готов отвечать на вопрос доставучей подруги, пока не услышу ответ на свой самый главный вопрос. А до этого момента... Понятия не имею, о каком кольце речь.

— О, Гарри побеспокоился, чтобы я не оттяпала его богатства. Логично и практично, я считаю. — она пожала плечами, и наши взгляды пересеклись. Её бровь вопросительно дёрнулась, но я не реагировал. — Брачный договор — дело необходимости.

Я усмехнулся. Брачный договор — дело фиктивного брака.

Джесс понимающе посмотрела на меня, даже не представляя, что я отдал бы всё, что имею, лишь бы она сказала: «я согласна». Или «я выйду за тебя». А лучше: «я буду твоей навсегда». Хотя, признаться честно, мне и этого будет недостаточно. Ведь расторгнуть брак в наше время слишком просто. Заявление. Ожидание. Последняя встреча. И свидетельство, будто это какое-то уведомление на телефоне: «Поздравляю, у вас ничего не получилось!».

— А сколько технически вы были в браке? — спросила Джесс.

Я поспешил ответить:

— Сто двадцать дней. — я запомнил, каково это быть женатым и пустым одновременно. Ноль ощущений. Ничего на душе. Дни просто шли своим чередом.

— И красивое заключение о расторжении брака по окончании. — Мэйбл колко подмечает.

— Как много всего успело произойти с тобой за это время! — в её голубых глазах не было места для злости или обиды. Но будь я в её обуви сейчас, узнав о браке с Лео, например, то уже был бы испепелён своим собственным гневом.

Наш разговор прерывает короткий стук и появившаяся голова в дверном проёме. Фил быстро находит взглядом меня, чтобы произнести:

— У центрального входа собрались несколько журналистов, но я могу подать автомобиль к чёрному, чтобы избежать излишнего внимания, сэр. А так... всё готово.

— Давай к чёрному.

Джесс расплывается в улыбке, прекрасно зная, что у нас на сегодня запланировано свидание, но о большем ей неизвестно. Она встаёт со стула, поправляя слегка замявшийся подол голубого платья, пока я обращаюсь к своему исполнительному директору Мэйбл Росс:

— Тебе придётся справляться тут как-нибудь самой. Хотя у тебя это отлично получалось и до моего приезда. Поэтому информирую: я отключу телефон, как только сяду в машину.

— Тогда, может, мне полагается премия? — промурчала Мэйбл, как самое ласковое, миролюбивое создание. — За мою исключительно отличную работу.

— Такими темпами ты разоришь мою компанию. — прозвучало колко, но уголки её губ дрогнули в мимолётной улыбке.

— Я не настолько много зарабатываю!

Но это не то, о чём я хотел задумываться сейчас.

Как туннельное зрение, моё внимание полностью сфокусировано только на Джесс.

— Подожди минуту, — попросил её, когда мы вышли в коридор и распрощались с Мэйбл.

Она кивнула всё с той же очаровательной улыбкой на лице, и я исчез в дверях кабинета. Никак нельзя забыть самое необходимое. И оно быстро оказалось во внутреннем кармане моего пиджака.

У ресепшена покачиваясь на каблучках, Джесс оглядывала вазочку с конфетами, которая обычно примагничивала к себе гостей. По рядом лежащему фантику и причмокивающему звуку я понял: одну она точно отведала.

Беру её за руку. Ловлю умиротворённую улыбку. Нежный взгляд аквамариновых глаз. И мы направляемся за впереди идущим Филом. Наши пальцы естественно-медленно переплетаются, когда мы входим в лифт, и я подталкиваю её к стенке. Джесс присаживается на поручень, а я приближаюсь к ней.

Фил профессионально отводит взгляд от зеркальных дверей, которые бесшумно закрываются, и я оставляю лёгкий поцелуй на её губах. Что-то цитрусовое она выдыхает вместе с нежным прикосновением.

— Те сто двадцать дней ничего для меня не значили. — шепчу и провожу большим пальцем по её бархатной щеке. — Как и остальные семьсот тридцать без тебя.

Она молча кивает, будто моих слов достаточно. Ей достаточно этого длительного прикосновения. Достаточно того, что мы едем на свидание. Достаточно обещаний, что я правда изменился. А возможно, ей достаточно, что Мэйбл не смотрит на меня влюблённо. Достаточно того, что я нарушаю все правила лишь бы быть с ней. Достаточно слов любви.

Баланс требований и ожиданий сбивают журналисты. Парочка молодых парней, которые покуривают недалеко от чёрного выхода в ожидании чуда, которого у главных ворот они точно не дождутся. Это проблема.

Фил даёт об этом знать. Взгляд Джесс умоляет меня что-то предпринять, ведь Нейтон не должен знать о том, что его невеста принадлежит теперь кому-то другому. Не должен догадываться о худшем исходе для нас всех — Джесс любит меня.

— Я могу прикрыться сумочкой, — предлагает светловолосая, указывая одновременно на наличие белой сумки и отсутствие капюшона у её плаща.

Автомобиль как раз подъезжает к двери. Времени на заминку больше нет.

— Справлюсь.

И я первый выхожу на улицу, как только помощник Фила выбирается наружу из моего автомобиля.

— Ключи? — быстро бросаю ему, открывая дверь перед Джессикой, которая вооружилась сумочкой, будто этой какой-то щит.

— Внутри, сэр.

Тороплюсь и запрыгиваю на водительское сидение, чтобы выжать педаль газа и ускользнуть быстрее, чем на нас могли обратить внимание.

Позади остаются Фил, его помощник, кучка глупых журналистов и здание. Джессика оглядывается, до сих пор не пристегнувшись и радостно смеётся. Ей нравится скрываться? Хотя к чему лукавить? Мне ведь это тоже нравится.

— Мы словно Бонни и Клайд. — продолжает смеяться, откинув голову на молочного цвета сиденье. — Только в нашей жизни нет места чему-то криминальному. И это плюс.

Её озорной взгляд я успеваю перехватить, когда выруливаю на другую улицу, и мы можем затеряться между машинами в переплетениях Майами.

— Это было близко к разоблачению.

— Ни капельки. Они даже не заметили, как ты, будто ниндзя, пробрался в машину и улетел. До самого вечера так и будут там стоять и ждать, когда же Гарри Стайлс покинет здание!

Джесс источала радость от азарта оказаться вот-вот пойманной. Я знал, что это действительно походило на игру. Сначала догонялки — побыстрее улизнуть от папарацци. А затем прятки — найти такое место, чтобы нас не нашли.

— Теперь ты знаешь правду, — я говорил насчёт нас с Мэйбл. — Всё в порядке? И я не имею в виду тот факт, что она встречалась с каким-то подонком, а то... что мы были в браке.

— Если это было во имя дружбы. Точнее акт помощи и спасения, то я не расстроена.

— Ничего, кроме дружбы. Это же Мэйбл. — кажется, моё объяснение не сработало. Джессика его не восприняла и нахмурилась.

— Она красивая и вся из себя уверенная. Думаю, она знает тебя лучше, чем я. — с грустью отмечает. — Будто вы знаете шутки, которые, кроме вас, никто не поймёт. Есть тайный язык, который вы придумали только для вас двоих. Свой мир. А когда я впервые увидела её, — Джесс заправляет прядь за ухо, и её задумчивый вид кричит о том, что не так легко она всё может отпустить. Лишь сделать вид, что не думает об этом. — Вы показались мне такими похожими.

Джессика видела меня насквозь, и те мысли, что промелькнули в моей голове, открыв нараспашку дверь в коридор, наполненный воспоминаниями, вынудили признаться:

— Когда мы с ней встретились, и я услышал её историю — эгоистичная идея одержала верх над желаниями. У меня появилась теория, что брак не по любви окажется лучшим вариантом для меня. Ни ревности. Ни чувства собственности. Ни чего-то сбивающего с пути, как например, любовь, страсть и одержимость. Мэйбл идеально подошла на роль брака по расчёту. Взаимовыгодное сотрудничество: она получает защиту, деньги и статус, а я могу продолжить заниматься бизнесом, спихнув ребёнка на неё.

Это был рабочий план. И я почти осуществил его, вдохнул жизнь в наши фиктивные отношения с Мэйбл и почти продолжил жить дальше. Но нить, несколько раз обвившаяся вокруг моей шеи, тянула назад.

— И всё же ты остановился, — Джесс подметила тот факт, который мне по жизни был не свойственен.

Я всегда добиваюсь своего. Все-гда.

— Встретив тебя, я открыл ящик Пандоры. И оказалось, что от брака по расчёту мне тошно. От отсутствия любви больно в груди. Тогда было решено, что нужно просто найти новую избранницу... — цепляясь за одни события, я сталкивался с другими. — В этом мире нет второй тебя, Джесс. Поверь на слово, я искал. Хоть что-то отдалённо напоминающее твои глаза, твою улыбку... — она смотрит на меня внимательно и даже понимающе, будто эти переживания ей были также до боли знакомы. — И даже твой смех... А потом я услышал его снова. Месяц назад. Меня будто молния ударила. Нахлынула надежда, что есть вторая ты. Та самая, с которой я всё исправлю и не допущу тех же ошибок, пока не увидел Нейтона, стоящего на коленях и просящего выйти за тебя. Так что... Второй тебя — нет.

Её рука касается моей головы утешительно. Но меня успокаивает не это, а мысль, что я её всё же нашёл и вернул.

— Всё же это удача — то, что мы встретились. — негромко произносит.

Мы приближаемся к пристани.

— Я знал, что это произойдёт однажды. — уверенно говорю и тут же ловлю сомневающийся взгляд Джессики. Точно! Как же можно забыть? Она-то упорно искала со мной встречи и отсылала от имени Нейтона десятки приглашений. — Правда! Но я не надеялся на такую удачу. Что мы будем свободны и всё ещё будем любить друг друга...

— Ну не совсем свободные, — обречённо выдыхает, напоминая об аппендиците в виде Нейтона, который пора прооперировать.

— Поговори с ним. — чуть резче произношу, и Джесс сразу поворачивает голову в мою сторону. — Напиши сообщение, в конце концов.

Я отчётливо вижу: она уже извиняется передо мной своими лазурными глазами, которые приобрели этот необычный оттенок в тусклом освещении автомобиля. Мы останавливаемся на парковке недалеко от пристани, где покачиваются яхты разных размеров.

— Снова яхта? — недоверчиво спрашивает Джесс, невзначай напоминая, каким неудачным был наш прошлый опыт. Майами — город, принесший нам яблоко раздора. Или оно было в моих руках?

— Сегодня всё по-другому.

Нажав на кнопку, слышу, как багажник открывается. Оттуда я вынимаю чёрную спортивную сумку, когда Джесс появляется рядом.

— Я получил права на управление яхтой в прошлом году и отправил весь экипаж отдыхать. Сегодня только ты и я. — захлопываю багажник и протягиваю руку девушке. — И рулевой.

Она соглашается без слов, когда вкладывает свою руку в мою. Мы идём по дощетчатому причалу, который слегка покачивается от наших шагов. Джессика ступает осторожно, держась на каблуках великолепно, но я на всякий случай прижимаю её к себе. Только тогда она позволяет себе поднять взгляд от причала к белым яхтам. «Принцесса». «Александра». «Ретривер». Мелькают названия перед глазами.

И мы подходим к «Serenity». Небольшой яхте, где найдётся место для нас двоих.

Мужчина, стоящий на нашей яхте, делает широкий шаг и спрыгивает с судна к нам.

— Добрый вечер, мистер Стайлс. мисс, — он кратко кивает Джессике, которая переключает всё своё внимание на яхту.

— Добрый вечер, Майк. — мы обмениваемся рукопожатиями.

— Всё готово к отплытию. Кейтеринговая компания приготовила ужин — осталось только разложить по тарелкам. Давайте покажу, где что находится. — указывая рукой на скромную яхту, Майк предлагает последовать за ним.

Он проводит короткую экскурсию, по прошествии которой мы узнаём, где находятся спасательные жилеты и шлюпка. А также он показывает каждый этаж (всего их три). На первом располагается небольшая зона отдыха, снабжённая серыми большими диванами с мягкими зелёными подушками, кофейным столиком и креслом. Зона соединена с обеденной, где уже стоял накрытый столик на двоих. Стулья обиты мягкой серой тканью. Пол, стены и потолок сделаны из дерева карамельного цвета.

При мысли о карамели у меня заурчал живот.

Из обеденной зоны дверь вела в аккуратную кухню, где имелось всё для пребывания здесь хоть на месяц. Холодильник. Плита. Две духовки. Раковина.

На втором этаже находилась спальня, которую решено было быстро миновать, так как её очертания мы ни сейчас, ни ночью разглядывать точно не будем.

Барбекю и большой стеклянный стол находились на третьем этаже вместе с джакузи. Я заметил, как Джессика остановила своей взгляд на металлическом кране, который наверняка готова была хоть сейчас прокрутить и наполнить джакузи горячей водой.

— Если у вас возникнут вопросы или вы что-то потеряете здесь, я всегда на связи. За штурвалом сменять вас будет Роберт. — когда экскурсия подошла к концу, Майк направился к борту яхты.

— Ничего ведь не должно случиться? — волнительно спросила девушка, заглядывая за борт.

Тёмные волны слегка покачивали яхту из стороны в сторону.

— Фил и его помощник будут находиться всегда неподалёку. — стараюсь успокоить её. — Я не мог полностью отказаться от охраны, поэтому они будут болтаться на второй яхте поблизости.

Майк спускается на причал, и мы наконец остаёмся в действительности наедине (если не считать Роберта). Не в четырёх стенах. Я обхватываю Джесс руками, как только осознаю роскошность этого момента — редкий и драгоценный.

Наверное, мне стоило бы завести яхту, встать за штурвал и отвезти Джесс подальше от берега и ярких огней. Туда, где волны заставят нас кружиться в объятьях друг друга. Где шум бьющейся волны о нос яхты будет самым громким, помимо её... стонов, которые я обязательно сорву, как цветки на полне. И всё же. Вместо отличного плана, сгенерированного в моей голове, я выбираю целовать её, пока она не задохнётся и не оторвётся от меня, уперевшись руками в грудь.

— У меня уже кружится голова, Гарри. — её глаза мельтешат — Джессика переводит взгляд с моих губ к щекам, блуждая по лицу.

— А мы ещё даже не отшвартовались, — улыбаюсь в ответ, склоняясь к её приоткрытым губам.

Она обхватывает мои руки, которыми я держу её лицо, и цепляется за ткань тёмно-синего пиджака. Взывающий к чему-то большему стон срывается с губ Джесс, и я почти готов пойти на уступки себе и своему разуму, у которого был немного другой план. Нас ждал особенный вечер.

Вместо того, чтобы углубить поцелуй и начать подталкивать её в сторону лестницы, ведущей на второй этаж к спальням, я ловлю остатки чего-то разумного в своей голове и не бегу на поводу инстинктов.

— Нам лучше отшвартоваться, — единственное, что нахожу в себе сказать, пока в голове пошловато свистят всякие непотребства.

— Какие будут приказы, капитан? — Джесс хватает меня за грудки и резво тянет на себя — я не смогу оторваться от неё, даже если с силой попытаюсь.

— В кухне должен лежать наш ужин. Если хочешь, можешь разогреть его, пока я отшвартовываюсь и отплываю от берега. — я предложил это ненавязчиво, но Джессика послушно кивнула, будто вняла озвученный приказ. Податливая — и это почти развязывает мне руки.

— Слушаюсь, капитан. Или мне лучше звать тебя «босс»? — то, как она прикусывает нижнюю губу, заставляет вновь провести быструю калькуляцию, насколько важно отплывать именно сейчас. Ведь такими темпами мы до утра не будем вылезать из спальни.

Держась на тонкой грани, я закатываю глаза и слегка отстраняюсь — Джессика реагирует быстро. Она бархатно хихикает, понимая, какие правила игры навязывает мне сейчас. Терпеть. Смириться. И всё ради тотального игнорирования стояка в штанах.

— Займусь-ка ужином, да? — играючи, она высвобождается из моих объятий и, наматывая прядь светлый волос на указательный палец, направляется внутрь яхты.

Джесс смотрит на меня своими аквамариновыми глазами через плечо, унося за собой шлейф сладких духов, шелест голубого платья и... саму себя. А мне приходится перейти к технической части.

Избавлюсь от паловых узлов троса, которые связывают нас с причалом, и яхта покачивается чуть сильнее — тогда я направляюсь в небольшую кабину на втором, откуда могу наблюдать за водной гладью.

Молодой паренёк Роберт встречает меня стойкой «смирно». Мы обмениваемся короткой информацией о погоде, о настроении моря, о курсе нашего скромного путешествия и планах.

Слышу, как Джессика включает мягкую, плавную музыку, найдя внизу стереосистему, пока я с лёгкостью, запустив двигатель, направляю яхту к горизонту. Бордовый закат так и манит пересечь горизонт, чтобы утонуть в бескрайнем кроваво-красном небе. Тогда всё смешается — её голубизна, синева океана и алость простора над нашими головами.

Яхта покидает гавань, и мы медленно отдаляемся от берега.

Внизу стучат столовые приборы и посуда. Я снимаю пиджак и перед тем, как бросить его на сиденья позади, подхватываю бархатную чёрную коробочку и вытягиваю под неяркий свет ламп над головой. Большим пальцем легко отталкиваю крышку, и она щёлкает, когда предоставляет моему вниманию забытую в прошлом драгоценность.

Розовый бриллиант переливался бы даже в темноте, а маленькие камешки, рассыпанные по металлу от большого камня в обе стороны, как бэк-вокалисты, подпевающие сиянию солиста, подсвечивали украшение ещё ярче. Я знал, что кольцо ей нравится, но всё это... волнение. Боже. Оно было ужасно нервирующим.

Как говорят в фильмах? Всё ведь «просто», да? Встать на одно колено и задать стандартный вопрос. Тем более... Кажется, она слышала его неоднократно. Но вдруг в этот раз ответ будет иным?

Захлопнув коробочку, убираю её в карман брюк. И как раз вовремя, потому что Джессика, стуча каблуками, поднималась ко мне, на второй этаж.

— Ужин готов, капитан. — оперевшись о дверной косяк двумя руками, она не заходит внутрь.

Она замечает Роберта несколькими секундами позже, и сразу выпрямляется, будто сделала что-то не так.

— Проверю узлы, сэр. — он так вовремя решает исчезнуть, чем я несказанно доволен.

Мы с Джесс провожаем его взглядом од двери и ещё пару мгновений смотрим друг на друга.

— Иди сюда, — я указываю на место перед собой, делая шаг назад от чёрного штурвала.

Искорки любопытства в её глазах одерживают победу, и она, мой маленький зверёк, встаёт туда, куда я показал, лицом к морю. Восторженный вздох. Тихое: «Вау!». Обхватываю её правую руку и кладу на штурвал, накрыв своей, словно мы один механизм.

— Вторую — на эту сторону штурвала, — позволяю ей самой почувствовать управление, поместив свою другую руку на её живот.

Лёгкая ткань платья складывается в гармошку под моими пальцами, и я прижимаюсь к ней всем телом.

— Плавно держи курс, Джессика.

— Куда? — невинно спрашивает, повернув голову в мою сторону так, что её щека столкнулась с носом.

— Вперёд, только вперёд. — касаюсь её скулы губами, оставляя незаметный след.

— Прямиком до Лондона? — шепчет игриво.

— Нет, — смеюсь в ответ, — лучше уж на самолёте, дорогая.

И я готов поклясться, что не «самолёт» вытащило мурашки на поверхность её кожи. И не лёгкая прохлада вечера заставила дрожать.

Отхожу назад и подхватываю пиджак, чтобы набросить ей на плечи. Я готов сделать вид, что ничего не заметил: ни красноту на её скулах, ни блеск в глазах. И всё ради того, чтобы она не постеснялась и сделала это ещё раз. Ещё миллионы раз.

— Давай сбросим скорость. Смотри, — и я показываю ей на панель управления — Джессика действует так, как я ей велю. Послушно. Без вопросов. Без лишних слов.

— Знаешь, что больше всего мне не хватает здесь, в Майами? — спрашивает она, когда мы уже оказываемся в столовой.

Еда аккуратно разложена в ожидании быть проглоченной. И если недавно я умирал от голода, то сейчас нервы вытеснили всё. Я думал лишь о кольце и о моменте, который всё... испортит? Вдруг она откажет? Вдруг всё это окажется лишь сладкой сказкой, которая скрывала горечь реальности. Мэйбл бы сказала: «такие, как Джесс, не выходят замуж за таких, как ты, Гарри».

— Английского чая? — кисло отзываюсь, когда отодвигаю стул перед ней.

Она с ласковой улыбкой садится и произносит:

— Я скучаю по английскому завтраку, по атмосферным барам, по родителям, по сырости и даже по некой депрессивной меланхолии. — перечисляет энергично, загибая пальцы на левой руке, когда я сажусь напротив. — Ну и по чаю тоже. По-моему, американцы даже не знают, что такое электрический чайник. — хихикает, прикрыв рот рукой.

— Погоди, а как разогревать воду? — подхватываю диалог, стараясь прогнать страх прочь.

— В микроволновке! — она шутит — я знаю, что шутит.

С той непринужденностью, с которой Джесс уплетает пасту, я почувствовал себя чуть лучше. Всего лишь предложения руки и сердца? Да чего уж там!

— Ты не притронулся к еде, — её указательный палец направлен на мою тарелку, пока мне тошно от этой пасты.

— Я бы хотел сначала... — заплетаюсь, как в словах, так и в непослушных волосах своей рукой, вставая с места. Медленная песня, доносившаяся из кухни, приходит на помощь, когда я продолжаю: — Кое-что спросить. О кое-чём важном.

Я вижу, как меняется её лицо, затем как Джессика кладёт обратно вилку на тарелку и подхватывает салфетку, чтобы стереть соус с губ. Ей приходится повернуться на стуле, чтобы встретить меня, преисполненного идеей предложить ей быть моей навсегда.

— Я бы тоже, Гарри. — качает головой.

— Джесс, ты... — я почти встал на колено — направился вниз, чтобы наши взгляды были на одном уровне, как телефон в её сумочке оборвал меня на полуслове.

Момент испортил не я. А чёртова мелодия.

Джессика виновато бросает взгляд в мою сторону и подхватывает белую сумочку. Имя на экране телефона я успеваю увидеть быстрее, чем думал и чем ожидал, что смогу. Нейтон. Теперь хмурится она, а надо мной так и вовсе собираются тучи. Молния почти сверкнула из моих глаз, когда я понимаю, что не смогу сделать предложение. Потому что в её мыслях сейчас уже не я.

Она нажимает «отбой», и обращает ко мне совсем не лучезарные глаза.

— Прости ты — что? — пытается делать вид, что не жених... не формально будущий муж ей только что звонил.

И кажется, мой взгляд говорит громче, чем можно было предположить. Я разочарован. Я делю её с кем-то опять.

Плечи Джесс опускаются, а с её губ слетает обречённый вздох. Вопрос вырывается из меня так легко и одновременно так горько:

— Ты всё-таки выйдешь за него, да?

Её взгляд темнеет. Я рушу и этот момент.

Ох, этот знакомый отголосок прошлого, превращаюсь в крик. О, нет. Будто бы страдая от раздвоения личности, я слышу пробуждающийся рокот в голове. Шторм, накрывший нас в Лондоне, оказывается здесь, в гребанном Майами.

Зато теперь всё встало на свои места — моменты портят не мелодии, моменты порчу я.

Подписывайся на мой телеграм-канал: https://t.me/vasha_vikusha

я жду тебя