27 глава.

Я редко поступаю правильно, редко делаю что-то во благо кому-то, особенно тем, кто, по правде говоря, почти никем мне не является. Но с Кристофером всё произошло иначе, а самое худшее — я даже не понимала, жалею я или нет. Он не должен был пострадать из-за того, что я принимаю, из-за того, что я пристрастилась к наркотикам, а он ими всех снабжает. Опустим то, что я бы никогда не согласилась платить ему деньги, если бы не его шантаж, но разве наши отношения ужасны? Да, я терпеть его не могу, а ему нужны мои крупные купюры и всё такое... Однако, перевернём всё это — Кристофер бы бросил свой отпуск только потому, что я названивала ему и умоляла приехать? Сомневаюсь. Не сказала бы, что он настолько похож на придурка. Перевернём ситуацию ещё раз — возможно, ему просто очень дороги мои деньги и вся его жизнь это помешательство на них. И тогда на этом можно закончить. Что из этого правда, боюсь, я вряд ли теперь узнаю. Когда мне предстоит увидеть его ещё хоть раз? Вдруг Дарен решит держать меня здесь вечно.

Тогда, в доме Криса, я чувствовала себя странно, душ помог мне освежиться, но всё произошло быстро. Я даже толком не успела всё переосмыслить, как уже нужно было принимать какие-то решения. А когда я оказалась снова здесь — в этой комнате без каких-либо тяжелых предметов, постаралась контролировать себя. Я утратила последние капли доверия Дарена, а если и так, то мне нужно поскорее убраться отсюда, а для этого стоит казаться нормальной. Нормальной. Не зависимой. Как угодно. Угодить ему.

Меня ломило. Уже. Я опять потеряла счёт времени и голод настиг меня лавиной. Не знаю, как можно кем-то казаться в этом состоянии.

Слёзы подкатывали к глазам, терпение стало моим главным врагом. Как я могу любить его? Что, если это иллюзия? Большая и страшная... Мои родители действительно думают, что я уехала по обмену учиться? И действительно ли я говорила им это?

Я всхлипнула, а дверь отворилась. Обняв колени руками, я даже не стала смотреть ему в лицо.

— В тот раз, когда ты решила убежать, могла умереть. Упасть на осколки, разбиться, но тебе повезло — всего лишь поранилась. Сейчас я говорю тебе, что ты очень глупа, Мэди.

— Я глупа?! Это ты тут тиран, чудовище и эгоист! Запер меня здесь во второй раз, только теперь не оставив выбора. В первый раз хотя бы было из чего выбирать и, зная я, что ты зовешь меня сюда не для того чтобы признаться в любви или типа того, я бы ни за что не пришла! Ты понял? Ты чудовище и держишь меня здесь насильно.

— Пусть и так. Только ты сама кричала о помощи. Может ты и не поняла, но это было видно невооружённым взглядом. Особенно когда знаешь, на чём ты сидишь. Твоё состояние, твой вид... Скажи мне, как давно ты это делаешь?

— Делаю что? Развлекаюсь и хорошо живу? — язвительно бросила я.

— Принимаешь, — отрезал Дарен, поджав губы.

— Не знаю. Я за этим не слежу. Может, год, может, два. Может больше. И я не кричала ни о какой помощи, я жила хорошо!

— Всегда так кажется, когда у тебя ломка. А когда её нет — наоборот.

Я вспыхнула от злости и резко поднялась на ноги, слегка пошатнувшись. Слезы засохли на щеках, а губы раздраженно подрагивали.

— Да что ты вообще можешь знать об этом?! Ты не связывался с этим!

Дарен вдруг метнул взгляд куда-то в сторону и я следила за тем, как его глаза становятся стеклянными. Их стоит лишь коснуться и они вдребезги разобьются. Он моргает, и я уже не вижу этих глаз, будто мне просто показалось.

— Сестра моей мамы. Она долгое время употребляла. Продавала вещи, скиталась по якобы друзьям, воровала деньги, если была такая возможность. Но за всё приходится расплачиваться и однажды она пришла к нам в дом, вся побитая и чуть ли не изломанная по частям, обещая закончить с этим. Она много ревела, тысячу раз клялась нам не брать эту дрянь в рот, что это не стоит её жизни. Мы поверили, мы приняли её. А Эмбер... Эмбер просто привела себя в порядок и украла все деньги, которые были на операцию моей матери. Своей сестры. А потом она снова пришла, прося помощи, но уже тогда, когда моя мама не перенесла никакую операцию, когда она уже была мертва. Ни я, ни мой отец не приняли её, а через полгода оказалось, что Эмбер умерла от передоза.

Голос парня почти сорвался, и он словно выдавил из себя этот рассказ, словно для него это была та самая больная зона, за которую ухватиться было бы самым настоящим мазохизмом. Я была зла, мне не хотелось переосмыслять все его слова — мне хотелось расслабиться. Я была неконтролируемой. И мне не было его жаль.

— И что? Думаешь, я поступлю так, как Эмбер? У меня куча денег, Дарен! Меня никто не изобьет, со мной ничего не случится. Я умею останавливаться.

— Что вы делали с Грейс эти несколько дней и у кого ты получила первую дозу? Ты их помнишь? Нет, верно? Ты их даже не знаешь. Не знаешь, что ввели тебе в организм. То, что у тебя богатая семья не делает тебя лучше, если ты принимаешь наркотики. Это даёт тебе свободу, у тебя нет ограничений. Ты считаешь, что способна на всё, ведь у тебя есть деньги и родители, которые даже не знают, чем ты занимаешься и на что тратишь то, что они зарабатывают!

— Я делаю это ради забавы! Мне хорошо, ясно? Мне не бывает с ними плохо, я могу расслабиться в любой момент и остановиться я тоже могу.

— В том то и дело, Мэди, что ты не можешь. Ты не сможешь, если тебе не помочь. Я стараюсь для тебя. Я не хочу твоей смерти, я хочу, чтобы у тебя всё было в порядке.

— Ты идиот, Дарен! Если хочешь, чтобы я была в порядке, то просто выпусти меня отсюда!

Парень больше не сказал и слова, быстро открыл дверь и ушел, сбежав от пылкого разговора. Я резко пнула дверь, желая показать ему, в какой я ярости. Боль не заглушала ничего. Я знаю, он стоит за этой дверью, поэтому мне стоит продолжить говорить с ним. Я его сломаю и ему придётся выпустить меня. У него же должен быть здравый рассудок. Он же взрослый человек!

Моё тело рвалось по кусочкам, но даже это не приносило облегчения. Я слышала его прерывистое дыхание и чувствовала, что ему тоже тяжело. Но это несправедливо.

— Если ты не откроешь эту дверь, клянусь Богом, я буду ненавидеть тебя до конца жизни, — дрожащим голосом выпалила я, рассчитывая на то, что сейчас он сжалится. Сейчас он откроет. Мои слова как обычно были будто брошены в пустоту.

Всё бесполезно, если Дарен Лейквуд — психопат.