Дом, хранящий секреты

Вскоре Веро́ника вернулась в столовую, неся все подсвечники, которые смогла отыскать в гостиной. Столовая пустовала, поэтому Ронни направилась вниз на кухню, что бы узнать у миссис Уизли, что делать дальше. Но до кухни она не дошла, услышав тихий голос Сириуса.

— Молли, это невозможно! – бормотал Сириус. Мужчина был растерян. – Но медальон...

— Сириус, таких медальонов может быть тысячи. – откликнулась миссис Уизли.

— Но я подарил его Роксане, в нашу последнюю встречу, а потом я уехал и больше мы не виделись, потому что началась война. – говорил Блэк.

Веро́ника отпрянула, услышав звонок в дверь. Миссис Блэк начала вопить и Ронни кинулась в коридор. Вместе с ней туда вышла Тонкс, задёргивая заклинанием портьеру, успокаивая вопли старой ведьмы. Тонкс пошла открывать дверь. Это была Гермиона. Девушка смущённо улыбнулась, стряхивая с волос снежинки.

— Грейнджер? – изумилась Веро́ника при виде старосты Гриффиндора. – А как же твои магловские развлечения?

— Ну, если честно, лыжи не самый мой любимый вид развлечений. – Ронни улыбнулась.

Появление Гермионы, отчего-то, девушку очень обрадовало. Они обнялись.

— Сообщаю тебе, что Поттер прячется где-то в доме. – проговорила Ронни, когда они поднимались в комнату, где их поселили с Джинни.

— Почему? – Веро́ника пожала плечами.

— Мы с Джинни думаем, что из-за случившегося с мистером Уизли. 

Грейнджер задумалась. В комнату заглянули Джинни и Рон.

— Он наверху. В комнате Клювокрыла. – сообщил Рон. Гермиона кивнула, направляясь туда.

— Рон! Джинни! Ронни! – послышался крик миссис Уизли с первого этажа.

Она дала им большую тарелку сэндвичей и выслала прочь из столовой. Ребята поднялись обратно в спальню, в которой поселились Гарри и Рон. Вскоре Гермиона привела Поттера, который, опустив голову, вниз топтался в дверях.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Веро́ника, глядя на Гарри.

— Прекрасно, — сухо ответил Гарри, продолжая игнорировать взгляды всех четверых

— Только не ври. Веро́ника сказала, что ты от всех прячешься с тех пор, как вы вернулись из больницы. – цокнула языком Гермиона

— Говорит? Да? — сказал Гарри, сердито глядя на слизеринку. Веро́ника спокойно встретилась глазами с Поттером.

— Да, прячешься, — сказала Джинни. — И смотреть ни на кого не хочешь

— Это вы не хотите на меня смотреть! – воскликнул Гари, глядя на всех по очереди.

— Может, вы друг на друга по очереди смотрите, просто не совпадаете по времени? — предположила Гермиона, причем уголки рта у нее слегка поднялись.

Ронни тоже едва сдерживала улыбку, переглядываясь с Джинни. Рон едва слышно хрюкнул, пряча улыбку в кулак.

— Очень остроумно, — огрызнулся Гарри и снова отвернулся, глядя в сторону.

— Ах, как приятно чувствовать себя непонятым, — съязвила Гермиона.

— Мы с тобой хотели поговорить, — сказала Джинни, — но ты все время от нас прячешься...

— А я не хочу, чтоб со мной говорили, — начал заводиться Гарри. 

Он все больше и больше раздражался.

— Ну, это глупо с твоей стороны, — продолжила Джинни. — Из твоих знакомых я одна знаю, каково это, когда ты одержим Сам-Знаешь-Кем, и могу тебе рассказать. - Веро́ника медленно перевела на неё взгляд, который перехватил Рон, смущённо кивая.

Значит, слухи были правдивы. Гарри на секунду застыл, казалось, осмысляя сказанное Джинни Уизли. Все выжидающе смотрели на Поттера.

— Я забыл. – наконец откликнулся он.

— Поздравляю, — холодно ответила Джинни.

— Прости, — сказал Гарри, заёрзав на стуле. – Так думаешь... думаешь, и я одержим?

— А ты можешь вспомнить все, что ты делал? Или были такие провалы в сознании, когда ты не понимал, что делаешь? – начал задавать вопросы Джинни.

Веро́ника продолжала удивлённо переводить глаза с Гарри на Джинни и обратно.

— Нет. – ответил Поттер.

— Тогда Сам-Знаешь-Кто не завладел тобой, — твердо сказала Джинни. — Когда это было со мной, у меня вылетало из памяти то, что я делала в предыдущие часы. Окажусь где-то и сама не знаю, как сюда попала. – спокойно проговорила девушка, скрещивая руки на груди.

— А как же этот сон с твоим папой и змеей?

— Гарри, у тебя и раньше бывали такие сны, — вмешалась Гермиона. — В прошлом году ты тоже иногда чувствовал, что замышляет Волан-де-Морт. – Гарри покачал головой.

— В этот раз было не так. Я был внутри змеи. – объяснял черноволосы парень, взъерошив свои волосы, которые и так торчали у него в разные стороны. – Как будто сам был змеей... А вдруг это Волан-де-Морт перенес меня в Лондон? – проговорил он, вопросительно глядя на друзей.

— Когда-нибудь, Гарри, — с большим раздражением сказала Гермиона, — ты все-таки прочтешь «Историю Хогвартса», и, может быть, она напомнит тебе, что с территории Хогвартса нельзя трансгрессировать. Даже Волан-де-Морт не в силах заставить тебя вылететь из спальни.

— Ты не покидал своей постели, понял? — произнёс, наконец, Рон. — Ты сучил ногами во сне не меньше минуты, пока мы тебя будили.

Гарри снова заходил по комнате. Он заметно приободрился, видимо осознавая какие-то вещи, которые терзали его с момента прибытия в дом на Гриммо 12.

***

Ночью с Сочельник Веро́нике снова не спалось. Девушка выскользнула из постели, отправляясь в коридор на первом этаже. Её мучали вопросы, на которые ответов у неё не было. Но она точно знала, кто мог ответить ей хоть на что-то. Дом на Площади Гриммо 12 спал, видя рождественские сны. Веро́ника подошла к портьерам, скрывающем портрет Вальбурги Блэк.

— Бабуля.. – тихо позвала Веро́ника, становясь близко портрету. – Бабуля, ты слышишь? – девушка услышала тяжёлый вздох.

—Предательница крови. – пробормотала Вальбурга.

— Тебя послушать, то все кругом предатели. Я лично, пока никого не предавала. – спокойно ответила девушка.

— Ты предала свою семью. Нарциссу. Люциуса, они приютили тебя. – продолжила Вальбурга из-за портьеры.

— Кикимер, видимо, отрастил длинные уши. – хмыкнула Веро́ника. – Бабуля, мой отец Регулус? – тишина скреблась по углам дома, оглушая.

Вальбурга молчала за портьерами. Веро́ника занервничала.

— Ты всегда была слишком любопытной. – ответила наконец старая колдунья на портрете. – Но я поклялась унести эту тайну в могилу.

— Ты уже в могиле! Так какая теперь разница? – Вальбурга снова молчала.

— Дом наших предков хранит много секретов. – наконец ответила миссис Блэк. – И ответ на твой вопрос тоже есть в этих стенах.

— Не слишком уточняющий ответ. – цокнула языком девушка.

Было очевидно, что Вальбурга больше говорить с внучкой не намерена, потому Веро́ника направилась в кухню, что бы выпить воды и отправиться обратно с постель.

— Опять ты ночью не спишь, по дому слоняешься. – услышала она насмешливый тихий голос.

— Фред! – тихо проговорила слизеринка, оборачиваясь. – Ты напугал меня!

— Извини, принцесса. – Фред в клетчатой пижаме вышел из тени дверного проёма, подходя ближе к Ронни. – Ну так что? Чем сегодня спровоцирована твоя бессонница? – девушка вздохнула, отводя взгляд.

— Я всё думаю над тем, что услышала сегодня. – она снова вздохнула. – Я никогда не думала, что кто-то из сыновей Вальбурги может быть моим отцом. Особенно Регулус. А тут...

— Эй, Ронни! – Фред приподнял её лицо за подбородок. – Мы обязательно всё выясним, обещаю тебе. – Веро́ника кивнула, грустно улыбаясь.

Фред смотрел в её глаза, ласково поглаживая по щекам. Когда их губы встретились, Веро́ника затаила дыхание, снова ощущая трепет внизу живота. Никто и никогда не вызывал у девушки таких эмоций, какие вызывал Фред Уизли. На третьем курсе за ней ухаживал охотник Слизеринской команды по квиддичу - Грэхэмом Монтегю. Они даже ходили вместе на Святочный бал годом позже, но никаких сильных чувств у Веро́ники парень не вызывал и вскоре они расстались. Потом она встречала с Эрни Макмилланом с Пуффендуя, но снова эти отношения потерпели фиаско, и к концу учебного года они расстались тоже. Потом появился Нотт, но его Веро́ника вообще не воспринимала всерьёз. И тут внезапно гриффиндорец, сын предателей крови, человек, который раздражал и изводил всю школу своими выходками и шуточками, включая саму Веро́нику.

Фред углублял поцелуй, отчего дыхания в лёгких почти не осталось, а тело обдало жаром, который завязывал внизу живота тугой узел возбуждения, а его руки уже аккуратно пробрались под футболку, слегка докасываясь до прохладной кожи слизеринки. Он оторвался от её губ, заглядывая в глаза, в который читался немой вопрос. Веро́ника смотрела в его глаза, понимая, что он ждёт одобрения или, наоборот, ожидает, что она остановит его.

— Фред, я... - голос отчего-то осип. 

Уизли кивнул, возвращая одежду девушки в привычное состояние. Веро́ника благодарно засопела, утыкаясь носом в его шею. Она подумала, что будь на его месте Нотт или кто-то вроде, то он бы сделал всё, для того, что бы ответ девушки стал положительным, а Фред, не смотря на уже накалившееся между ними возбуждение, спокойно остановился.

— Ничего. – с улыбкой проговорил он, целуя её в макушку. – Я терпеливый. – Ронни хихикнула, спрыгивая со столешницы, на которую Фред уже успел усадить её.

Утро было добрым. Не смотря на то, что Веро́ника впервые отмечала Рождество вне Малфой-Мэнора, она получила подарков даже больше, чем получала когда-либо. В ногах у её временной кровати, (раньше Веро́ника занимала комнату, в который сейчас жили Рон и Гарри), лежало приличное количество свёртков. Самый большой был от мистера и миссис Уизли: это был насыщенного изумрудного цвета мягкий свитер с Золотой буквой «В» на груди.

— Мама всем такие вяжет. – с сонной улыбкой сообщила Джинни, разворачивающая свои подарки. – Считай, что это знак принятия в семью.

— Оу! – улыбнулась в ответ девушка. – Это очень мило.

Следом был большой свёрток от Фреда. Он подарил ей кучу невообразимых сладостей из Зонко и восхитительную брошку, украшенную россыпью изумрудных и серебристых камней. Она была в форме лилии, которая распускалась и снова собиралась в закрытый бутон.

— Какая красота! – воскликнули Джинни и Гермиона в один голос.

У Ронни самой перехватило дыхание от такой красоты. Гермиона подарила ей книгу.

— «Ромео и Джульетта». – прочла вслух девушка, вопросительно поднимая взгляд на новую подругу. – Это магловская книга? – Грейнджер кивнула.

— Я думаю, ты найдёшь её занятной. И... - она задумалась. – сделаешь выводы.

— «В двух семьях, равных знатностью и славой,

В Вероне пышной разгорелся вновь

Вражды минувших дней раздор кровавый,

Заставив литься мирных граждан кровь.

Из чресл враждебных, под звездой злосчастной,

Любовников чета произошла.» – прочла вслух Веро́ника. – Да уж. Начало многообещающее! – Джинни прыснула на своей кровати.

Далее были подарки от Гарри, Джорджа, Джинни, и даже Рона. Ещё был подарок от Сильвы, которая подарила ей носки, который, видимо сшила сама.

— Кто такая Сильва? – спросила Джинни.

— Это моя эльфийка, которая нянчила меня с младенчества.

— У тебя есть своя эльфийка?! – встрепенулась Гермиона.

— Сейчас начнётся. – пробормотала Уизли, сползая с кровати. 

Веро́ника вопросительно взглянула на Джинни. Далее Гермиона с оживлением стала рассказывать ей о Г.А.В.Н.Э. от чего у Ронни округлялись глаза, с каждым сказанным гриффиндоркой словом. Грейнджер вручила ей значок общества защиты домовых эльфов, кучу буклетов.

— По правде сказать, Гермиона, я никогда не...

— Лучше не спорь. – шепнула ей Уизли. 

И Веро́ника почему-то решила прислушаться к ней. После Рождественского обеда все Уизли, Гарри и Гермиона отправились навестить мистера Уизли в больнице Св. Мунго. Веро́ника же от поездки отказалась, хотя никто не настаивал.

— Я думаю, что моё знакомство с твоим папой пусть лучше состоится в более приятной обстановке. – сказал она Фреду на прощание. – А мистер Блэк за мной присмотрит. – Ронни подмигнула, наблюдавшему за ними Сириусу, отчего мужчина поперхнулся рождественским напитком.

Когда Уизли, Гарри и Гермиона отправились в Св. Мунго, Ронни стала собирать остатки рождественского обеда со стола.

— Веро́ника? – позвал наконец, её Сириус.

— Да, сер? – откликнулась девушка, переводя на него взгляд ярко-зелёных глаз.

— Ради Мерлина! Зови меня Сириус! – Ронни улыбнулась, кивая. – Скажи, ты знаешь, как звали твою мать?

Веро́ника кивнула, она подняла на мужчину глаза. Было видно, что он ждёт её ответа, а она продолжала собирать со стола.

— Мою мать звали Роксана Малфой, она троюродная сестра Люциуса. – Сириус на секунду изменился в лице, но быстро собрался.

Блэк подошёл к ней ближе и потянул за цепочку с кулоном.

— Этот кулон я купил на магловской барахолке, когда мне было семнадцать. Купил и подарил девушке, которую очень любил. – он потянул цепочку, снимая её через голову девушки. – Её звали Роксана Малфой и она, тоже училась на Слизерине, как и ты. – Ронни сморгнула, слушая исповедь Блэка, не решаясь даже дышать громче чем нужно, что бы не перебивать мужчину. – Я заколдовал его, что бы только мы знали, как его открыть.

Сириус постучал по нему волшебной палочкой и медальон раскрылся. Там она увидела фото молодого, безумно красивого черноволосого мужчины и прекрасной женщины с светлыми, как у всех Малфоев волосами и ярко-зелёными, как у Ронни глазами. И это точно была её мать. У Веро́ники была её колдография. Она украла её у Люциуса из кабинета.

— Это моя Роксана. – в его голосе грусть смешалась с нежностью. – ну и я.

— Вы думаете, что...? – Сириус замотал головой.

— Я не знаю. – он отошёл на шаг назад, качала головой. – Я не видел Роксану с тех пор, как вручил ей медальон. Она уехала во Францию, потом началась война. Тёмный Лорд перешёл в наступление, мы собирали сопротивление, что бы сражаться. Она вернулась, но потом, незадолго до исчезновения Регулуса, она уехала в Шотландию и должна была выйти замуж за, я не знаю за кого, если честно. – Веро́ника кивнула.

— Зачем вы рассказываете мне это, мистер... - она осеклась – Сириус?

— Я думаю, что ты не дочь Регулуса. Я думаю, что ты можешь быть... - он замешкался. Мужчина заметно нервничал, теребя края своего пиджака.

— Вашей дочерью? – Блэк кивнул. У Веро́ники перехватило дыхание.

— По крайне мере это логично. И твоё сходство с Роксаной, медальон...

— Сириус? – Веро́ника аккуратно дотронулась до его руки, отчего мужчина вздрогнул, глядя ей в глаза. 

Мужчина вымучено улыбнулся и кивнул ей, а потом вдруг прижал её к себе, заключая в крепкие объятия. Веро́ника замерла, а затем обняла мужчину в ответ. Отчего-то от его объятия ей стало уютно и тепло, будто бы она обнимала кого-то по-настоящему родного человека. Будто бы он обнимал её, как отец. Сириус так же резко отстранился от неё, как и обнял. Мужчина откашлялся. Он закрыл медальон, возвращая его девушке. Сириус сложил его в её ладонь, сжимая её ладонь в кулак и накрывая его своей рукой. Он поднял на неё свои тусклые голубые глаза. Веро́ника совершенно не знала, что сказать, но знала, что сейчас между ними происходило что-то очень важное. Она развернула свою ладонь, вкладывая медальон обратно в его руку.

— С Рождеством. – тихо проговорила Ронни.

— С Рождеством. – ответил Блэк, с благодарностью глядя на девушку.