Глава 26

—Милая тебе очень больно? Может тебе дать обезболивающее?

Когда я ничего ему не отвечаю он начинает выходить из себя, словно то, что он сделал было правильным, будто изнасилование девушки для него, это как "помыть посуду или уложить волосы".

—Отвечай когда я тебя спрашиваю! Почему ты молчишь?

Я не отвечала, я молилась чтобы он оставил меня. Я смотрела в потолок, а горячие слёзы стекали с уголков глаз. Я тряслась от ужаса, и не могла понять толи мне было холодно, толи я настолько сильно боялась его? Как мне дальше жить с этим?

Когда он понял что не дождётся от меня ответа, он сорвался с постели и скрылся за дверью ванной комнаты, при этом с силой грохнув дверями. Удивительно что они не сошли с петель.

Я не могла перевернуться, потому что боль внизу живота была настолько пульсирующей что я едва могла дышать.

Я одна, ненадолго но одна. Я считала блаженные минуты и секунды моего одиночества. Я этого не выдержу, не выдержу! Нужно бежать, далеко. Дачный посёлок был слишком близко, нужно бежать за тысячи километров.

Я стала женщиной, в свои семнадцать лет. Этого не было в моих планах, и уж точно не с этим человеком, против своей воли. Возможно мой первый раз был бы с любимым человеком, или с моим мужем? Кто знает? Теперь об этом думать поздно.

Буду бежать. Но если он найдёт меня и убьёт, я хотя бы избавлюсь от него, я не смогу жить с ним, не смогу. Я стану лишь пустой оболочкой — самой себя, я стану лишь безвольной куклой, которую он будет насиловать когда захочет. Он говорит что любит меня, но не знает значения этого слова.

Но нужен план, нужно всё продумать. Пусть это и будет мой последний побег, но я буду знать что боролась до последнего, как учила мама. Возможно следующий побег станет для меня последним, потому что если он меня поймает, то не оставит живого места на моём теле.

В этот раз я должна продумать все возможные детали, нужно усыпить бдительность Адриана. Я буду бороться, в память про Майкла, он умер защищая меня. Помогая мне.

Он мог не помогать мне, да, — он помог потому что хотел справедливости для сестры, это так. Я бы тоже на его месте цеплялась бы за последнюю надежду справедливости, я сделаю что смогу. Кто-то должен заставить Адриана заплатить за всю ту боль которую он нанёс людям.

Я буду бежать не останавливаясь, а потом возможно однажды, я смогу дышать спокойно, не опасаясь что за мной следом будет бежать Уокер или его ручные "собаки".

Вода в ванной выключилась, значит мои минуты одиночества вышли. Через пару минут дверь ванной открываются, я не поворачиваю голову. Я всё также смотрю в потолок будто надеюсь там что-то увидеть.

Грохот шкафов ударяет по ушам, сейчас малейший шорох пугал меня, но внутри я приказывала себе не опускать рук, он надломал меня. Но я сильнее чем он думает.

Я восстановлюсь, перестану дрожать перед ним, и тогда он увидит что я больше не боюсь его. Действительно ли так будет? Или это просто я тешу себя надеждами? Сейчас я не смогу ему ничего ответить, не смогу потому что нужно набраться смелости, для начала.

Я уверяю себя что не боюсь его, но на самом деле это далеко не так. Я могу внушать себе что угодно, но правда такова, — если он снова прикоснется ко мне, я начну рыдать.

—Ты так и продолжишь молчать? Ты меня не послушала я ведь говорил тебе не делать глупостей, но ты же думаешь что я шутил. Вот что бывает когда ты идёшь против меня, надеюсь, — впредь мне больше не придётся так поступать. Я ведь люблю тебя солнышко.

Его голос заставляет живот неприятно скрутиться, боль и так не давала мне безболезненно выдохнуть, так ещё я вынуждена слушать его противный голос. Он вообще может разговаривать не угрожая или не принуждая?

Он серьёзно думает что я буду спать с ним добровольно? Он прикалывается наверное. Хотя возможно он тронулся умом, при чём уже давно. Своей "любовью" он оправдывает свои деяния? Психопат, что ещё сказать.

Тишину перерывает звонок телефона. Он выходит за дверь, и принимает звонок. Я не знаю с кем он разговаривает, мне и не важно. Главное что я смогу принять душ. Я хочу смыть с себя его запах. А кожу хочу содрать с себя, хочу забыть сегодняшнюю ночь.

Скидываю с себя простынь, которой прикрывалась от своего насильника, посредине кровати вижу темное пятно. «КРОВЬ».

Если бы постель не была тёмного цвета, я бы увидела пятно красного цвет, но к моему счастью я вижу просто пятно, будто разлитая вода, «но, я то знаю что это не вода».

Отворачиваюсь будто ошпаренная, не хочу видеть ещё раз доказательство того, что больше я не девочка. Я противна сама себе. Может я могла сделать что-то большее? Может я могла больше сопротивляться?

С третьей попытки я встаю с кровати, придерживаю простынь на груди, на запястьях бросаются синие отпечатки пальцев, от силы с которой прижимал их Адриан.

Прикусываю губу чтобы не завыть от боли, боль адская, начиная от низа живота до промежности. Он не пытался даже быть нежным, ему было всё равно. Ему главное было его удовольствие.

Но к чему теперь это всё? Уже ничего не сделаешь, ничего не исправить. Можно я выйду из собственных мыслей, хочу немного помечтать.

Включаю душ, ледяную воду. Меня не волновало что я могла заболеть, я хотела чтобы боль в промежности прекратилась. Хотела остыть, и не заметила как погрузилась в свои воспоминания.

***

Я просыпаюсь утром, мою комнату освещает яркое солнце, снизу доносятся голоса родителей. «Смех», когда родители на кухне вместе, значит там точно анекдоты и шутки про меня. Я спускаюсь к ним, мама стоит за плитой, а папа нарезает мой любимый салат из цветной капусты.

Папа замечает меня первый.

-Ооо, кто это у нас проснулся? Добрый день. Выспалась милая?

–Доброе утро, я проснулась от вашего громкого смеха.

-Милая, а во сколько ты должна была проснуться? Ты никуда не хотела пойти?

–Еммм, да вроде бы нет. А что такое?

И родители снова смеются, я что-то забыла?

-Пора пить таблеточки для памяти. Милая прости, но это смешно. Ты должна была пойти в десять часов с Хлоей покупать новые джинсы. В итоге ты забыла, а Хлоя наверное проспала как всегда.

Задорный смех родителей заставляет меня улыбнуться.

Конец воспоминаний.

Я прихожу в себя когда не чувствую ледяной воды стекающей по телу, кожа покрылась мурашками. Открываю глаза и вижу того кого хотела бы убить своими руками. Знаю, я должна боятся таких мыслей, и я боюсь, но именно из-за него во мне просыпаются эти ужасные мысли.

—Ты что с ума сошла? Какого хрена ты купаешься под ледяной водой?

Адриан осматривает моё тело, его взгляд мне противен.

–Нн-е сс-моо-три на меня так! Отвернись.

Голос дрожит, скорее от страха чем от холода. Это неудивительно, после пережитого кошмара этой ночью.

—Я буду смотреть на тебя когда захочу, и сколько захочу. Ты думаешь я дам тебе заболеть или умереть? Ты заблуждаешься дорогая. Ты выходишь!

Адриан хватает полотенце с вешалки и пытается обмотать меня им.

–Я-яя сама. Не трогай меня пожалуйста.

—Я блять вижу как ты сама! Ещё раз ты выкинешь что-то подобное и разговаривать мы будем по-другому. Лучше не зли меня, теперь ты знаешь то бывает когда я выхожу из себя. Я не хочу делать тебе больно, но ты вынуждаешь меня.

-Тт-ы мм-нее противен. Я ненавижу тт-ебя.

—Рита. Я предупреждаю. Подбирай слова. Ты знаешь как потом больно за них отвечать.

Его серьёзный тон заставил меня умолкнуть, страх заставил инстинкт самосохранения сработать.

Как только он захотел прикоснутся ко мне, я  задрожала, а на глаза снова навернулись слёзы. Я отшатываюсь в панике. Я не хочу чтобы он касался меня.

—Я не трону тебя. Успокойся солнышко.

Я боялась что он снова попробует надругаться над моим телом.Но нужно взять себя в руки, самое худшее он и так сделал со мной.

Невозможно. Он не может разговаривать адекватно. Любой разговор который он завязывает со мной, заставляет меня хотеть заткнуть себе уши или же оглохнуть. Его разговоры полный бред. Угрозы, изнасилование и убийства что ещё? Что мне ещё придётся пережить? И переживу ли я?

Для вас любимых новая глава❤️Надеюсь вам понравилось🤞🤞За жизнь и свободу нужно бороться как бы тяжело не было💔💔Что дальше будет предпринимать Рита? Всех обнимаю, как всегда ваш Автор💖