ЧАСТЬ I. Глава 17.

Чикаго, 30.12.2004

ДЖЕЙН: Дни в промежутке между Рождеством и кануном Нового года прошли в определенно странной эйфории, тесно переплетенной со вкусом тоски и проглоченных слез. Но странным образом, плакать я перестала. Все мое внимание переключилось на Дэниела Рейнолдса. Я все так же готовила свой роман к первой проверке у Гольда, а в перерывах между редактурой, за которой проводила большую часть дня, искала информацию о парне, с которым у меня была запланирована встреча в четверг.

Я не постеснялась выведать у Кэрол наводящие детали его биографии еще осенью, когда началась наша непринужденная переписка, ввиду того что она была его отчаянной поклонницей. Когда же я в воскресенье утром сообщила Саммер по секрету, что Дэниел договорился со мной о свидании, все что смогла выдать моя подруга после продолжительного визга прямо в телефонную трубку:

– О господибожемой! В канун Нового года? Это та-а-ак романтично!

Саммер обязалась сообщить девочкам «интригующую тайну» без меня, поскольку влюбленные голубки (Кендис и Бенджи) планировали вернуться из путешествия по Техасу ближе к новогодней вечеринке, организация которой легла на плечи Кэрол и Тома.

Как правильно выразился Дэниел, я погуглила его биографию, узнав июльскую дату его рождения, знак его огненного зодиака и то, что он был старше меня на три года. Обыкновенные девчачьи мелочи, о которых всегда интересно знать наперед при знакомстве. Было крайне необычно вот так изучать в интернете страницы текста статей, слухов и сплетен о человеке, с которым общалась всего несколько дней тому назад. Ко всей этой открытости в информационном пространстве нам еще предстояло привыкнуть, и тогда никто не был уверен, что вся эта история с Google станет столь всемирно востребованной.

Я разузнала, что Дэн снимался в семейном британском ситкоме[1] на BBC One с 1998 по 2004, который был очень популярен в Англии, а вскоре права на адаптацию приобрела американская студия Warner Brothers Television. Однако американская версия комедийного сериала даже близко не сравнялась с популярностью топового сериала «Друзья»[2]. Тогда же Дэниела пригласили поучаствовать в нескольких эпизодах американской версии в 2003 году, дабы поднять рейтинг шоу, ибо студии не удалось сорвать овации, но львиную долю надежды возложили на коллаборацию с приглашенными британскими актерами из оригинального сериала в эпизодических ролях. На удивление всей студии именно эти эпизоды с его участием значительно подняли рейтинг и популярность Дэниела (да и всего британского ситкома) распространилась и на США.

Комедийно-драматическое шоу о хронологии жизни Аткинсов – выдуманной семьи среднего класса, проживающей в западном Лондоне, я точно не смотрела, а потому не удивительно, что я ничего толком не знала о Дэниеле на момент встречи с ним в книжном магазине. Теперь стало понятно, почему Клара в тот день на кассе таращилась на него как на мировую звезду с тарталеткой из крема и ягод на голове. Все знали, как она помешана на знаменитостях, которых редко встретишь за кассой букинистического магазинчика на окраине Чикаго, соседствующей с университетским городком. Мне достаточно было увидеть всего несколько эпизодов нового сезона американской версии, чтобы узнать его тогда, но шоу прошло мимо меня по той причине, что мы с семьей были поклонниками приключений шестерки друзей на Манхэттене. А, как я поняла, эти оба шоу были главными конкурентами по рейтингам. Перехватить эстафету успеха ситкому так и не удалось.

Впрочем, в Англии все обстояло иначе. В Британии Аткинсов любили также как мы обожали Люсиль Болл[3], Альфа[4], агента Купера[5] или Баффи[6]. Появление Дэна и становление его как актера можно было проследить именно в этом шоу. До того он снимался во второстепенных, небольших ролях в экранизациях романов Диккенса. И однажды даже пробовался на роль Дориана Грея, но предпочтение отдали некоему Этану Эриксону, как было указано в статье. Из всего актерского состава телешоу выделили именно Рейнолдса и стали приглашать в большое кино, в том числе и в Америке после участия в эпизодах нашей версии шоу. Американская публика безусловно полюбила Дэниела, а женская половина была просто в восторге от «обворожительного британца с кристально-голубыми глазами, этакая версия Кларка Кента[7] с другого континента».

Начитавшись доступной на тот момент биографии и кратких интервью для американской прессы, я наткнулась на сайт сплетен, где изрядно насмотрелась размытых фото папарацци, преследовавших Дэниела в компании девушек по тусовкам и барам Лондона. Меня странным образом задевали его объятия с неизвестной брюнеткой, фотографий с которой было больше, чем с остальными, хоть мы еще никем не были друг другу. Я убедила себя, что каждый имеет право на личную жизнь, и закрыла страницы интернет-сплетен, пообещав себе разузнать подробности тет-а-тет, если потребуется.

Не то чтобы я грезила Дэниелом все эти дни, но мне несомненно импонировало его внимание и ожидание назначенного свидания. Мне хотелось думать, что он прилетает в Чикаго конкретно для такой долгожданной встречи со мной, но я не была настолько глупа, чтобы романтизировать его образ. Все-таки Дэн был мировой знаменитостью, а я – простой американской студенткой. И все же, мое раскрошенное на куски сердце загадочно отзывалось теплом на мысли о нем, когда я рассматривала фотографии, скачанные в специально созданную папку на рабочем столе компьютера, когда перечитывала нашу тогда еще ничего не значащую переписку.

Дэниел позвонил после обеда в среду и сообщил, что он уже в Нью-Йорке и ждет нашей встречи на следующий день. Он честно признался, что побоялся писать, потому как не хотел быть отвергнутым в сообщении либо остаться в неведении. Мне показалось это милым. Впервые со мной так откровенничал парень, раскрывая мотивы поступков на своем пути ко мне.

Бернар и Айрис заметили изменение моего настроения практически на следующий же день, но ничем кроме многозначительных улыбок и переглядываний себя не выдали. Я не стала рассказывать им, с кем встречаюсь, когда спустилась в гостиную попрощаться. Пускай думают, что я увижусь с подругами. Этого было достаточно.

Для встречи Дэниел выбрал кафе близко к центру, практически возле Миллениум парка. Я пришла в условленное время, вместе с тем, не заметила его, оглядываясь вокруг. Не прошло и пары секунд, едва я успела глянуть на часы, раздумывая как мне поступить, если он задержится – зайти внутрь или ждать на улице, что было нежелательно, ведь холодная снежная зима была в самом разгаре, – когда звук хлопнувшей дверцы автомобиля раздался неподалеку, привлекая мое внимание. Я расплылась в улыбке, потому что Дэниел огибал авто, неся в руках букет мелких кустовых роз нежно-розового оттенка. Его счастливое лицо вдвойне согрело мое сердце, от неожиданности разливая медово-сладкое тепло до самых пят. Я даже не знала, что возможна такая реакция на преподнесенные девушке цветы! Или это не букет был всему виной?

– Привет, рад, что ты пришла, – произнес Дэниел, протягивая мне нежные миниатюрные розы.

– Привет, – едва слышно произнесла я, не зная, как поступить – чмокнуть в щеку будто старые знакомые, или предупредительно держать дистанцию, опасаясь быть неправильно понятой.

Его «кристально-голубые» (я вспомнила именно эту характеристику из комментария неизвестной мне фанатки на сайте сплетен, настолько точно соответствовавшую действительности) глаза смотрели с застенчивым восхищением, так легко словленным мной под не менее робкими попытками невзначай рассмотреть его, когда он предложил мне войти в кафе. Я тогда подумала, что выгляжу нелепо с огромным букетом роз в зимней дутой куртке, джинсах и объемной шапке с шарфом, которые связала сама, просто потому что мне было интересно научиться вязать. Дэниел же был в кашемировом черном тренче, клетчатая подкладка которого выдавала небезызвестный Burberry, мгновенно узнанный мною только потому, что я была поклонницей парфюмерной линии этого бренда.

Мы разместились за первым попавшимся свободным столиком. Он помог мне снять верхнюю одежду, пока я ненароком рассматривала его. Иссине-черные густые волосы средней длины торчали в каком-то творческом беспорядке, хоть я не особо помнила, как он выглядел в баре, когда мы обменивались номерами телефонов. Вернее, он попросил у меня свой номер, после чего незамедлительно написал мне забавное сообщение, не оставляющее место для сомнений в его увлеченности мной. Едва наши взгляды соприкасались, пока мы усаживались за круглым столиком, с его лица не сходила очаровательная улыбка, столь открытая, что в ней впору было утонуть, зная, что обращена она исключительно ко мне.

К нам подошла официантка и предложила вазу для букета, после чего Дэниел кивнул и улыбнулся ей с благодарностью, а я тотчас почувствовала первый укол ревности. Он буквально обезоруживал всех вокруг своим радушием, вежливой манерой и пряным древесным ароматом парфюма, который словно обволакивал собой все вокруг.

После нескольких минут непринужденного общения о прошедших праздниках, официантка в очередной раз подошла принять у нас заказ. Тогда-то я впервые заметила, что в нашу сторону слишком часто поглядывают. Дэниел вел себя непринужденно, словно не замечал всего этого внимания, обращенного на нас. Я старалась подражать ему и отвлеклась на его рассказ о недавнем визите в Нью-Йорк по съемочным рабочим моментам, когда к нам неожиданно подошли две школьницы и дрожащими от восхищения голосами попросили у Дэниела автограф на странице в потрепанном блокноте. Я наблюдала за тем, как он необычайно вежливо поздоровался с ними и не отказал в их просьбе, предварительно подписав пару листов с упоминанием имени каждой девочки. Не сомневаюсь, что ручку, которой он воспользовался, одна из школьниц точно воздвигнет на алтарь славы в своей комнате. Такие мгновения точно незабываемы для молодежи. Да я сама была такой до определенного возраста.

– И у тебя всегда так? – поинтересовалась я, когда девочки радостно перешептываясь вышли из кафе, медленно удаляясь и все еще поглядывая на нас с улицы.

– Да, – он кривовато усмехнулся, подпирая подбородок костяшками пальцев. – Издержки профессии. Я должен как можно чаще отвечать взаимностью на фанатские узнавания, иначе забвение придет ко мне раньше, чем я смогу сказать, что сделал все, что мог для своей популярности.

– И как часто это случается?

– Исключительно редко. В таких вот случаях, когда я без маскировки, как сейчас, например, это вполне ожидаемо.

– Маскировки?

– Кепка, неприметная одежда, посещение мест, где можно соблюсти приватность.

– О! Тогда почему же ты не маскируешься сегодня? – недоуменно уставилась на него я, отчего уголок его рта вновь подскочил вверх, являя ту самую обаятельную усмешку, которую я помнила еще из книжного магазина.

– Потому что у нас первое свидание, Джейн, – ответил он, склонив на бок голову, рассматривая меня, отчего я вмиг зарделась, пряча лицо в раскрытых ладонях.

– Точно. Я просто даже не могла предположить, что тебе приходится как-то скрываться, чтобы не возбуждать интерес. Мне казалось, что все знаменитости любят быть замеченными. Купаются во внимании и все такое.

– Но не когда им хочется немного приватности. Как, например, сегодня. Но я пошел на эти жертвы, поскольку хотел произвести на тебя впечатление.

– Не сомневаюсь.

– У меня получилось?

– Мы ведь еще не прощаемся, так что можешь считать это ответом на твой вопрос.

Дэниел расплылся в улыбке, опуская взгляд, но к нам вновь подошла официантка с приборами и тарелкой аппетитных пончиков, политых вишневым сиропом и щедро посыпанных сахарной пудрой. Стоило ей только отойти от столика, как очередные поклонники попросили у Дэниела автограф. Он почтительно извинился передо мной и уделил им должное внимание, пока я воспользовалась удобным случаем рассмотреть его. От него так веяло британской вежливостью и безукоризненными манерами, под стать внешнему виду. Дэниел отшучивался на комплименты девушки и парня, которыми те сыпали, пока он выписывал их имена на салфетках.

– Если бы я не узнала тебя раньше, мне показалось бы, что ты все это подстроил, чтобы произвести на меня впечатление.

– Ты напряжена. Почему? – спросил он.

– Думаю, что отсутствие маскировки не действует. Все поглядывают.

– Они смотрят на меня, Джейн. Расслабься.

– Это не помогает.

– Быть может, люди смотрят, потому что у меня очень красивая спутница, а вовсе не потому, что они знают кто я.

Я закусила губу и смущенно наклонила голову после его слов с определенным британским акцентом. Как я уже призналась, мне было неловко от окружавшего нас внимания со стороны незнакомцев, то и дело обращающих взгляды в нашу сторону. Для меня это было непривычно.

На этот раз мы были прерваны администраторшей заведения, которая вежливо поинтересовалась все ли у нас в порядке, после чего подмигнула Дэниелу и практически прошептала, что может пересадить за другой столик, где нас не будут беспокоить окружающие. Дэн тотчас ответил согласием на данное предложение, и мы проследовали за девушкой вглубь помещения, огибая стойку бара, сопровождаемые звуками кофе-машины и ароматами свежеиспеченных брауни[8].

Сменить место было самой удачной идеей, ведь теперь я сидела спиной к залу, в полутени, тогда как Дэниел придвинул кресло от соседнего столика, оказавшись таким образом ближе ко мне, но также спиной к посетителям кафе. Он заказал себе американо без молока и сахара, я предпочла латте, и разговор комфортно завязался за поеданием принесенных ранее пончиков.

Я робела, находясь в тотальном внимании, будучи предметом его интереса, а от его смеха по телу пробегали вибрации, столь приятные, что я то и дело старалась развеселить его очередной историей из жизни, чтобы испытать их вновь. Будучи невероятно открытым и хорошо образованным, он создавал впечатление ответственного административного работника или юриста из крупной компании, коих в Чикаго можно было встретить на каждом шагу, никак не актера. Если бы я не видела его в кепке и куртке, не слышала его американский английский, не видела бы восхищенные глаза поклонников часом ранее, не знала бы, что он живет в Лондоне, то могла бы принять его за обыкновенного парня, недавно приехавшего из Англии и пригласившего понравившуюся ему девушку на свидание.

Я позволила себе расслабиться на этой встрече, стараясь быть общительной и искренней, без каких-либо намерений, затем что мне было неизвестно, куда заведет, да и возникнет ли между нами взаимопонимание на этой встрече. Но удивительным образом мы превосходно проводили время, не заметив, как обед превратился в ужин и вот уже перед нами на тарелках лежали чизбургеры и картошка.

– Я хочу спросить у тебя. Вообще я должен был спросить об этом еще в баре, когда встретил тебя с твоими друзьями, но я как-то не подумал. У меня вообще не было сомнений в тот вечер, а сейчас чувствую, что должен уточнить.

– Вау! Какая долгая подводка.

– Да. Я простой парень.

– Да неужели? Простой парень, у которого нет возможности пообедать без того, чтобы у него не попросили автограф? Я удивлена, что нас еще не преследуют фотографы.

– Я известен, потому что сыграл роль того, кто понравился миллионам. Но я все еще простой парень. Ты знаешь, о чем я, – признался Дэниел, отвечая на мои вопросы. Он был серьезен и слегка взволнован тем, что собирался спросить.

– Джейн?

– М?

– Ты встречаешься с кем-то? Может быть есть на примете парень, который заставляет сердце биться чаще?

На мгновение я была сбита с толку его прямотой. Настолько, что на краткий миг перестала жевать чизбургер. Мне показалось, что я стала насквозь просвечивающейся и он смог заметить тоску в моих глазах, пару раз украдкой проскочившую в моих воспоминаниях, когда я прогоняла прочь эпизоды наших с тобой практически идентичных посиделок в университетском кафе.

Что я должна была сказать? Признаться, что он совершенно прав? Раскрыть ему свое разбитое вдребезги сердце, в надежде, что он бережно соберет его осколки и склеит их? Я справилась сама: тщательно собрала, заботливо склеила, словно паззл подбирая осколок к осколку, и для надежности надела камуфляжную броню на свое сердце – подумала так будет крепче и меньше вопросов.

– Нет, – слишком резко выдала я, но продолжила, старательно смягчив тон и выдерживая его проницательный взгляд. – У меня никого нет, если ты про любовный интерес.

Дэниел молчал несколько секунд, изучая мою реакцию, а затем улыбнулся и смущенно опустил голову, продолжив скручивать в руках салфетку.

– Я должен был спросить об этом, понимаешь? Ты безумно привлекательная молодая девушка, которая чертовски не выходит у меня из головы с момента нашей первой встречи. Я раньше никогда не думал, что буду разговаривать с администрацией книжного магазина, пытаясь узнать номер телефона их сотрудницы. А потом, случайно увидев тебя в баре, я просто сорвался посреди разговора с коллегами по съемочной площадке и буквально устремился к тебе, молясь всем богам чтобы ты оставила мне свой номер.

Я неожиданно поймала себя на том, что слушаю его с приоткрытым ртом, когда его глаза скользнули по моим губам, после чего поспешила сомкнуть челюсть, нервно закусывая язык, тем самым напоминая себе не пялиться на него как пялилась секундой ранее.

– Я написал тебе, в попытке узнать о твоих планах на Рождество. Думал, что смогу приехать, если тебе будет приятна моя компания. Но ты не ответила, и я решил, что, возможно, есть кто-то другой, кто занимает твое время и мысли, тогда как я не мог отделаться от желания вновь увидеть тебя.

Я отхлебнула колу из стакана, который все это время вертела в руках. Как он мог догадываться, что все было именно так, как он рассказывал? Он считал, что я была увлечена кем-то другим, не зная о тебе ничего, но не побоялся снова сделать шаг, снова постучать в дверь, которую ему не открыли с первого раза.

– Пойми меня правильно: со мной такое происходит впервые, чтобы я вот так себя вел, и вообще это впервые, когда человек, то есть ты, не выходит у меня из головы, путаются мысли, хочется найти твою фотографию и любоваться перед сном и после пробуждения. Я прежде не испытывал ничего и близко подобному. Но поскольку мой график бывает сильно плотным и мы живем на разных континентах, то я, полагаю, должен быть уверен, что не напрасно трачу свое время, приезжая вот так к тебе в Чикаго.

Сердце припустило один громкий удар. Мне казалось, он его тоже расслышал, так как наши глаза встретились. Он приезжал ко мне. Он был в Чикаго из-за меня, а не потому, что я была ему по пути, или чтобы весело провести время.

– Я не знаю, что ответить, – только и смогла произнести я, замыкая руки в замок на груди.

– Ты ничего и не должна отвечать. Я просто поделился тем, что чувствую.

Он попросил счет, и мы вышли из кафе, под изумленными взглядами сидящих за другими столиками, как будто впервые обративших на нас внимание. Я попыталась нахлобучить шапку, стараясь при этом удержать букет в руках. Дэниел забрал его у меня и придержал передо мной дверь, позволяя морозному воздуху небольшим снежным вихрем ворваться в помещение кафе.

– Полагаю, теперь я должен отвезти тебя домой, – произнес он, прищуриваясь от хаотично падающего снега под порывами ветра. Воротник его тренча был высоко поднят.

В такую погоду я не смела отказываться от прямой доставки к дому родителей, да и прощаться с ним все еще не хотелось, в чем я вынуждена была признаваться самой себе, глядя в его серо-голубые глаза. Я кивнула, соглашаясь, и он мягко, практически невесомо коснулся моей спины свободной рукой (во второй он все еще держал подаренный им букет), приглашая меня следовать за ним.

– Ты водишь авто сам?

Я едва ли не выдала себя с потрохами, вернее свои блуждания по интернету, где видела не одно фото Дэна с охранниками и водителем.

– Что именно тебя удивляет?

Я поспешила вслед за ним к серебристому мерседесу, припаркованному чуть поодаль от входа в кафе, из которого мы недавно вышли. Не удивительно, что я не заметила ее изначально. Машина отражала на своей серебристо-серой поверхности соседние здания, отчего казалась адаптирующимся под окружающее пространство «стальным» хамелеоном. Но именно из нее Дэниел вышел, когда я переключила все внимание на букет роз в его руках.

– Неужели ты знаешь все улицы Чикаго, чтобы вот так просто подвезти меня домой?

– Разберемся. У меня же есть прелестный местный штурман, – ответил он и подмигнул, прежде чем закрыть за мной дверцу автомобиля.

Все оказалось намного проще, чем я себе представляла. Дэниел воспользовался навигатором, который дополнительно устанавливался на любой автомобиль, в какой бы стране он ни был. Дэн честно признался, что нередко пользуется услугами единственного водителя-охранника, сопровождающего его в поездках, когда нет времени на вождение и необходимо сосредоточится на других вещах. Но сегодня был особенный день, потому он арендовал машину в аэропорту и воспользовался приспособлением, которое помогло ему довезти «самую красивую девушку» (это дословно) до дома и не сбиться с дороги.

Уже на подъездной дороге у родительского дома Дэниел притормозил и с любопытством глянул на коттедж, в котором я провела последние годы своей юности. Снег все не прекращался, превращая этот чудесный день в подобие сказочного фильма, где главная героиня знакомится с невероятно красивым молодым человеком, не зная о том, что он на самом деле принц небольшого королевства. Кустовые розы источали нежный тонкий аромат, находясь всю поездку у меня на коленях. Только сейчас я заметила, что абсолютно все шипы на них были заботливо срезаны. Хотелось бы верить, что об этом продавца попросил сам Дэниел.

Древесно-пряный шлейф его парфюма обволакивал кабину мерседеса и мешал думать, когда я силилась сообразить, как будет правильнее завершить превосходное свидание, чтобы не показаться грубой или невежественной, но Дэниел меня опередил, пересекшись со мной взглядом и одаривая своей фирменной сногсшибательной улыбкой.

– Это впервые, когда я не знаю, что должен сказать, – признался он, смущенно закусывая нижнюю губу, привлекая к ней все мое внимание.

– Я тоже, – на выдохе прошептала я.

Он усмехнулся после моих слов и резко посмотрел мне прямо в губы.

– Ты целуешься на первом свидании?

– А ради чего тогда на них вообще ходить? – отбрасывая тени смущения, я затаила дыхание.

Мы резко глянули друг другу в глаза. Его густые черные брови изогнулись в удивлении. Мне показалось, что я заинтриговала его своим ответом, и что он непременно воспользуется моментом, но Дэниел невозмутимо произнес:

– Ради следующего.

– Следующего свидания может и не быть. Ты в Лондоне, я в Чикаго.

– Ты рискнешь поцеловать меня или рискнешь дождаться следующего свидания, которого может не быть?

Я рассмеялась, продолжая удерживать его взгляд, казавшийся в вечерней темноте кабины глубоко синим. Не скажу, что мне не было интересно, будем ли мы целоваться в конце вечера, но меня озадачил его вопрос. Мне давали право выбора, при этом не обещая, что мы еще когда-либо встретимся. Но я чувствовала, что это знакомство изменит мою жизнь, а потому призналась как на духу:

– Черт, я думаю, что мне все же стоит поцеловать тебя.

– Ты так думаешь?

– Определенно, да.

– Ты права, не попробуешь – не узнаешь. А вдруг тебе не понравится, как я целуюсь.

– Ха! Или тебе...

– Это исключено. Я уверен ты прекрасно целуешься. И даже если я целуюсь так себе, ты с лихвой компенсируешь и сбалансируешь мои недостатки.

Дэн медленно склонился ко мне, сжимая левой рукой рулевое колесо автомобиля, и нежно коснулся губами моих губ. Я тотчас ответила на поцелуй, поглотивший меня своей невероятной нежностью и какими-то новыми непередаваемыми ощущениями, раскрываясь в этом сладком танце и впуская его язык. Он целовался неплохо. Все было иначе, но его губы не были твоими, поцелуй был иным, как и бабочки, порхавшие в моем животе.

Я открыла глаза, когда поняла, что уже давно не дышу, а Дэниел с ощутимым каждой клеточкой трепетом смотрит на меня, лаская большим пальцем мою щеку, оставляя на ней покалывающие следы. Наверное, это был тот самый момент, когда я поняла, что теперь все будет иначе.

– Кажется, ты мне нравишься, Джейн.

________________________

[1]Ситком или же ситуационная комедия, комедия положений (англ. situation comedy, sitcom) – это жанр комедийных радио- и телепрограмм, в которых есть постоянные основные персонажи и место действия. Ситком зародился на радио в США в 1920-х годах и к 1970-м годам стал исключительно телевизионным жанром. Для телевизионных ситкомов (телесериалов) характерен определённый временной формат: как правило, 20–30 минут, включая титры и рекламу (если она есть), а также для них характерен закадровый смех.

[2]«Friends» – американский ситком с 1994 по 2004, повествующий о жизни шестерых друзей. Признан одним из лучших комедийных сериалов в истории американского телевидения.

[3]Люсиль Болл – звезда ситкомов собственного производства «Я люблю Люси», «Шоу Люси», «Вот – Люси», «Жизнь с Люси», а также специальной комедийной телевизионной программы, которая выходила под названием «Час комедии Люси-Дези».

[4]Альф (ALF) – персонаж американского комедийного телесериала (1986-1990) о приключениях инопланетянина на Земле, случайно врезавшегося на своем космическом корабле в гараж обычной американской семьи.

[5]Дейл Купер – персонаж и главный герой телесериала «Твин Пикс», специальный агент ФБР. Его роль исполнил Кайл Маклахлен.

[6]Баффи – персонаж и главная героиня одноименного телесериала Джосса Уидона, известность которому принесла роль Сары Мишель Геллар с 1997 по 2003 гг.

[7]Кларк Кент – земное имя Супермена, придуманного писателем Джерри Сигелом и художником Джо Шустером как супергероя комиксов, выпускаемых компанией DC Comics с 1938 года. Считается иконой американской культуры.

[8]Брауни (англ. Chocolate brownie) – шоколадное пирожное характерного коричневого цвета, прямоугольные куски нарезанного шоколадного пирога. Традиционно для американской кухни. В зависимости от рецепта, может иметь консистенцию торта, кекса или печенья.