Глава 10. Ранение слабостью

𝙺𝚊𝚖𝚒𝚕𝚕𝚊

Я в трансе наблюдала за тем, как пули проносились в паре метров от глаз. Моя спина все еще прижималась к бетонной стене, куда приклеил меня Меттью своим давлением. Тело сковала дрожь. Первая реакция – растерянность, потом – страх. Слишком много выстрелов и крови отражались теперь уже бликами в зрачках.

Передо мной убили человека – из-за меня убили человека. В памяти ярко пронеслась картина полугодовой давности: красный платок, означавший смерть мои родителей, а потом безумно масштабная и долгая перестрелка. Смерть шла за мной попятам и не считала нужным останавливаться на достигнутом количестве жертв. Судьба оставляла их на моей совести, пополняя список грехов. Но я не выбирала такой путь и не желала смертей никому. Так странно.

Крики, выстрелы, стоны. Эти звуки были по всюду и пожирали изнутри. Все происходящее казалось еще более устрашающим, чем всегда. Может, потому что было чужим. Чужие люди, чужая тактика, чужой город. Я была здесь не своей, но все вертелось вокруг меня – происходило из-за меня.

– Вниз! – предупредил меня мужской голос, но я не успела среагировать должным образом. Кто-то буквально снес меня с ног, повалив на пол. Я вскрикнула от боли, но увидев нескольких русских, стрелявших в нас, с пустующей некоторое время части коридора, поняла - парень спас меня от пули. Это был Нико.

Несколько людей Нерелл подоспели к нам и начали отражать огонь противников, в то время, как младший брат Меттью встал, помогая мне последовать за ним.

– Тебе нельзя здесь оставаться, – в его голосе звучало предупреждение.

Нико мельком осмотрел пространство за углом, но там была ужасающая бойня, которую мы не смогли бы пройти, оставшись не задетыми.

– Черт... – прошипел шатен, поворачивая голову на меня, и снова на коридор, где пол был устелен мертвыми людьми Братвы.

В момент, когда я последовала за его взглядом, на горизонте видимости показались еще четверо человек. Нико резко спрятал меня за свою спину и вытащил второй пистолет, начиная обстреливать нападающих. Я потянулась к ремню–кобуре и достала оттуда свое оружие. Мне необходимо было ему помочь. Мое бездействие – было таким же нарушением закона Мафии, как умышленный выстрел в любого участника своего Синдиката.

Выйдя из–за укрытия, которое организовывал мне парень, я выстрелила всего раз. Отдача пистолета была сильна – оружие было не мое. Пришлось отойти от своего спасителя на расстояние, чтобы не мешать ни себе, ни ему. Он был искусным стрелком. Теперь не осталось сомнений, почему именно Нико принадлежит титул капитана. Уверена, что все солдаты семьи Нерелл были хорошо обучены, но и люди Дона не могли уступить им в мастерстве.

Нерелл отвлекся на еще одного стрелка впереди, но достаточно быстро в одиночку с ним расправился, выстрелив прямо в лоб своего противника. Я наблюдала за его действиями, практически полностью забыв про ситуацию вокруг. Он обернулся, чтобы проверить меня, и в его глазах мгновенно отразилась опасность.

Все произошло слишком быстро. Я по инерции развернулась и крепко сжала рукоятку пистолета, вплотную выстрелив в еще одного русского, ожидающего того, что он ранит меня кинжалом. Почему–то решение ориентироваться на Нико показалось мне самым лучшим вариантом. Снова посмотрела на него, но парень оказался занят врагом, совершенно не замечая, что происходило за его спиной.

– Камилла! – его крик совпал с адской болью, которая пронзила мое плечо, перед тем, как я выстрелила в нападающего, который целился в спину Нико. Он не видел этого солдата и отразить пулю не успел бы. Мне пришлось прикрыть его спину, но излишняя самоуверенность в правильности своих действий вышла мне боком.

Мой разум не воспринимал ничего более, чем биения сердца и ритм отдающего в виски пульса. Все смешалось с болезненными ощущениями выстрела. Дыхание замедлялось и, кажется, совсем пропадало. Кислорода стало не хватать. Ноги переставали быть опорой и подкашивались.

Я почувствовала, как мужские руки сзади ловят меня под мышки. Спину припечатывают к стене, и крик от адской боли, бьющей к ране, вырывается из горла. Картинка начала плыть перед глазами и перекрывалась мрачной темнотой. Сознание переставало оставаться со мной.

– Она закрыла меня, – кому-то объяснился Нико – его голос был эхом у меня в голове.

– Камилла, – передо мной появился еще один силуэт, но по голосу я точно узнала Меттью. Еще одна пара рук коснулась моего плеча – он помогал придерживать меня на весу.

– Со мной все хорошо... – собственный голос, который размножился в моей голове, был слишком тихим. Или мне лишь казалось все это? Делать что-то для того, чтобы оставаться в сознании, я больше не могла. В глазах взорвались искры и все потемнело окончательно.

– С тобой не все хорошо, – констатирует глубокий отдаленный от реальности голос, из которого мне удается забрать каплю нежности. Но секундная теплота потухает, как и мир передо мной.

* * *

Сознание возвращается ко мне, когда вокруг царит чистая тишина. Запах крови больше не терзает обоняние, но все еще чувствуется на стенках слизистой. Отгоняю от себя старающиеся нахлынуть мысли и осматриваюсь по сторонам. Я лежу на мягкой постели в комнате со светлыми стенами - ее совсем немного освещает тусклый свет прикроватной лампы. Здесь присутствует отдаленный запах лекарственных препаратов. Больница. Смотрю в окно, которое лишь на половину завешано шторами. На улице темно. Надеюсь, что прошло несколько часов, а не несколько суток с того времени, как моё тело пронзила пуля.

Тело самовольно вздрагивает, когда боль дает о себе знать. Тихий стон не мог отразить то мучительное страдание, что врезалось в тело словно кинжал. Выдержать это становится испытанием для моего ослабленного тела. Прикусываю губу, стараясь выдержать неприятные уколы боли, но это не помогает.

Дверь распахивается и, в дверном проеме показывается мужской силуэт. Я не сразу могу разглядеть лицо этого человека, но после пары шагов в поле моего зрения, сомнения в личности пропадают. Из всех оставшихся сил выжимаю все возможное, чтобы принять положение сидя. Выглядеть ущербной в его глазах – на за что.

– Ты делаешь себе хуже, – рявкнул Меттью, мгновенной оказавшийся около кровати. Его рука легла на мою грудную клетку, слегка надавливая, тем самым прижимая к постели. Я втягиваю в себя воздух, надеясь, что кислород станет обезболивающим. Ранение начинает адски жечь и тянуть. Только теперь, опустив взгляд, я смогла заметить белоснежные бинты, которыми была обмотана ключица и плечо. – Не смей двигаться.

Брюнет отходит на несколько шагов к медицинской тележке, которая располагается прямо напротив кровати. Я закрываю глаза, пытаясь успокоить себя, но отрицать напрягающее присутствие Нерелл не получается. Эта палата – клетка, в которой я - раненое животное.

Спустя пару секунд Меттью поворачивается ко мне и подходит совсем близко. В его руках небольшой шприц, наполненный неизвестной жидкостью. Я поднимаю взгляд, пытаясь найти на его лице хоть какие–то объяснения. Но в этих бесстрастных глазах невозможно разглядеть никаких слов, никаких эмоций.

– Что это? – парень снимает колпачок с иглы, и я вздрагиваю. Не знаю, стоит ли мне опасаться препарата, который он хочет мне вколоть, но естественно делаю это. Что находится в шприце? Наркотик или яд, который доставит мне смертельные страдания? Этому человеку не составит труда сделать мне больно, и я заслужила быть его жертвой. – Что вы делаете?

– Морфин, – хмыкнул Меттью, видимо заметив тревогу в моих глазах. Его свободная рука обхватывает мое запястье, но хват не болезненный, скорее мягкий. Парень приподнимает глаза, хмуря брови. Мой бешенный пульс ощущается под его пальцами. Я боюсь его?

– Наркотик?

– Конечно, я ведь привез тебя в больницу, чтобы накачать наркотиками, – он явно все больше входил во вкус. Но ирония в мужском голосе была открыта, а блаженная ухмылка перекрывала резкие черты лица, прямо намекающие на опасность этого человека. Мое подсознание никак не хотело воспринимать безопасности положения. А была ли возможна безопасность рядом с ним? – Это обезболивающий препарат, котенок.

Игла пронзает кожу, доставляя некоторый дискомфорт, но он не сравним с мучениями, доставляемыми огнестрельным ранением. Спустя пару секунд, уже введя обезболивающее во внутренний сгиб локтя, Меттью выкидывает использованный шприц в урну и изучает меня пытливым взглядом, словно экспонат в музее.

– Ты могла бы остаться цела, если не стала сбегать, – сказал он своим глубоким басом. – До тебя еще не дошел тот факт, что это мой город? Все люди в нем преданны мне, а тех, кто решает меня предать, я привык выбрасывать, как ненужный мусор, лишь загрязняющий пространство. Ты хоть понимаешь, что подставила не только себя, но и своих преданных знакомых?

– Где мои люди? – я ненавидела себя за то, насколько глупо и несерьезно отнеслась к ситуации в офисе. С самого начала втянула своих людей в ненадежную для нас всех ситуацию. Подвергла их опасности и пожертвовала жизнями, питая жажду к доставлению семье Нерелл неприятностей. Может быть, я и не любила правду, но эту отвергать была не в силах.

– Ты умеешь думать? Так подумай, Камилла.

– Где Мэнсон? Сколько жертв понесла Каморра?

– Ты слишком многим интересуешься, Камилла. Это не должно тебя волновать, – Меттью садится на кресло, расположенное около изножья кровати. Он раскидывает руки по подлокотникам, все еще пожирая меня глазами. – Я думаю, что одного раза должно было хватить, чтобы понять, почему ты должна жить под моим покровительством. Не знаю, где твоя женская терпимость, но будь добра включить ее. Ты узнаешь мою сущность совсем скоро, и в твоих интересах не доводить до темной ее стороны. Мои приказы нельзя игнорировать, потому что я не играю в игры. Ты в большой опасности и каждый хочет получить твою кровь, и пока твое присутствие здесь не обосновано – моя территория тоже под угрозой.

– Так отпустите меня и проблемы исчезнут сами собой, – с вызовом бросаю в него резкую фразу, и эти слова негативно влияют на него. Грудь вздымается от тяжелого дыхания, а глаза становятся еще темнее. Это ярость? Нет, это его чудовище готовится вырваться наружу.

Зачем я только ухудшаю свое положение? Любая на моем месте заткнулась бы и вела себя, как покорная кошка. Он убийца, который любит причинять боль. Это у него в крови. Я, как девушка в Мафии, должна подчиняться ему. Это устой нашего мира. Закон патриархата. Мое поведение – неслыханная дерзость. Может мое детство и отличалось от детских лет других девушек в Мафиозных семьях, но сейчас я обязана забыть о своей силе и былых привилегиях, которые давал мне отец. Чтобы остаться живой и невредимой. Хотя бы живой.

Стать послушной и прилежной девушкой? А смогу ли я переступить через свою гордость? Смогу ли принять то, что должна буду подчиняться каждому слову мужчины? Все так делают... Через это проходит каждая, почему я не могу просто вбить себе в голову то, что провалилась? Власть над моими мыслями и телом давно не в моей компетенции.

– Как же мне донести до тебя нужду в выказывании почтения? Ты не можешь указывать мне, котенок, – сказал он своим глубоким шепотом. – Ложись спать, утром я отвезу тебя домой. Это приказ.

– Вы не ответили на мой вопрос...

– У тебя будет другая охрана. На сегодня разговор окончен.

– Мне не нужна другая охрана, я...

– Повиновение, Камилла, - я нахмурилась его доминантному голосу. -Ложись спать, – приказывает Меттью более настойчиво – отдавать указания явно его конек. – Тебе нужно отдохнуть и выспаться.

– Тогда выйдите.

Мне не нужно повторять дважды. Меттью резко встает на ноги, возвышаясь надо мной и направляется к выходу. Вид у него был откровенно злой. Оттенок нелюбви к непокорным девушкам проявился на его красивом лице. Ой, стоп, когда он успел стать красивым в моем представлении?

Я откидываюсь на подушку, облегченно вздыхая, перед тем, как снова вздрогнуть от бархатного тембра мужского голоса.

– Спокойной ночи, котенок.

Котенок... Почему так греет душу это простое нежное обращение? Очень милое, теплое обращение... Перестань, черт возьми. Не думай, что он положительный персонаж, Камилла! Капо не может быть хорошим человеком и стать таковым ему тоже не светит. Нельзя забывать, кем Меттью является на самом деле. Монстр.

* * *

Из глубокого, практически мертвого сна меня вывел небольшой дискомфорт в области раны. Я раскрыла глаза, давая им привыкнуть к естественному освещению.

– Ох, Мисс, простите, что разбудила вас, – около кровати стояла миловидная женщина, которая пыталась снять повязку, пока я находилась в царстве Морфея. Белый халат и бейдж с именем дал мне понять – она медсестра. – Мне нужно сделать перевязку, перед тем, как вас выпишет Доктор Энзо.

– Меттью Нерелл уже здесь? – сама не знаю, почему я интересуюсь именно присутствием моего похитителя в первую очередь, но тем не менее, этот вопрос волнует меня больше всего. Может, хотя бы потому что всю ночь попытки избавиться от его образа у себя в голове не обвенчались успехом? Соблазн мыслить о его голосе, теле и глазам был непередаваемо огромен. Отогнать этот образ у меня не получалось. Демон, а не монстр.

– Нет, за вами... – медсестра не успела договорить, потому что в палату без всякого предупреждения вошли.

– Моя спасительница очнулась? – Нико сократил расстояние от двери до кровати с фирменной ухмылкой на лице. Я немного привстала, подтягивая на свои плечи больничную рубашку. – Я твой должник. Девушки еще не бросались ради меня под пули.

– Кому ты нужен, – я даже не заметила, что в проходе остался еще один брат Меттью - Аллесио. Увидеть его мне удалось всего единожды – на их с Лией помолвке. Он смотрел на меня совершенно сдержанно, и во взгляде не было заинтересованности. Как только Мариани младшая будет жить со своей полной противоположностью? Активная, веселая, жизнерадостная девушка и сдержанный, холодный, бесчувственный парень... Сострадание подруге поселилось в моем сердце. – Как твое самочувствие?

- Уже лучше, спасибо...

Братья обменялись многозначительными взглядами. Без слов, высказав все, что думают на счет друг друга. Я чувствовала себя чужой среди них - на самом деле таковой и являлась. Не знаю, как это могло произойти, но моя семья никогда не была связана с Нерелл. Мы часто навещали Мариани, Мэфолд и даже младших боссов других городов, но всегда обходили Нью Йорк стороной. Была ли в этом весомая причина или связи между нашими семьями были, но меня не посвящали в известность о них? Это была одна из самых загадочных тайн, которую мне придётся разгадать.

– Мистер Нерелл, я могу закончить и помочь Мисс собраться?

- Оповестите нас, когда закончите, - Аллесио скрылся за дверью мгновенно и Нико собрался последовать за братом, но мои слова задержали его:

- Я думала, меня заберет Меттью.

– А ты уже скучаешь по моему брату? – ухмылка озарила не только лицо парня, его голос пропитался насмешливым тоном. В моих глазах вспыхнуло недовольство. – Мой брат – Капо Востока, и ему приходится проводить много времени, решая дела Каморры. Мы сами отвезем тебя к нему домой, Камилла, можешь не переживать за свою безопасность.

К нему домой? Я до последнего думала, что они живут вместе и это своеобразно успокаивало меня, хоть и мысли о власти Меттью над своими братьями была обусловлена. Все равно с ними или без – он будет делать то, что ему заблагорассудиться. Теперь страх подкрался совсем близко – понимание о надобности остаться с ним в доме наедине стала пугающей. Я была под его покровительством и принадлежала ему. Полностью во власти Дьявола.

* * *

Я выхожу из дома, направляясь на задний двор. Закат начинает опускаться на восток Штатов, раскрашивая небо яркими красками. Здесь красиво и даже уютно. Босые ноги чувствуют мягкость газона под ногами и мысли очищаются, забывая о всех проблемах. Одиночество лечит.

Атмосфера в пустом доме (если не считать охрану) почему–то погружает в душевное спокойствие. Но умиротворение исчезает, как только я начинаю задумываться о том, где и зачем нахожусь. Ничего не может отвлечь меня от этих ненавистных мыслей. Стараюсь отогнать их, вспоминая, что никто до сих пор не сделал мне ничего плохого. Но никакая обстановка, даже самая приятная, не помогает уничтожить страшные представления о будущем. Здесь все так чуждо и скованно. Этот город никогда не станет местом счастья и радости. Самый приятный дом для меня – мой.

Мне стыдно признать, но я боюсь. Боюсь всего, что происходит вокруг. В прошлом, будущем, настоящем. В глубине моей души сидит та самая маленькая девочка, которая хочет в объятья родителей, хочет оказаться в родном месте и узнать, что произошедшее лишь сон. Но такого не случиться и это повод для слез. Очень тихий плачь, который никто не услышит, терзает ее душу. Она утопает в своем горе, разрывающем сердце на мелкие клочья.

– Мисс, вы... – я вздрагиваю, но не поворачиваюсь, узнавая голос Дино, стоящего за спиной. Мне не стоит показывать свою слабость людям в этом доме, кем бы они ни были. Но нужда в одиночестве – без лишних глаз и ушей – необходима прямо сейчас.

– Оставьте меня одну хотя бы на пять минут, - сквозь зубы говорю я, лишь слегка поворачивая голову. – Или вы считаете, что я через забор полезу?

- Извините, Мисс, – моя резкость никак не влияет на тон мужчины. Он холоден и спокоен. Все люди здесь бесчувственные и пустые, такие же, как их Капо.

Я слышу удаляющиеся шаги и опускаю напряжение. Ощущение того, что моя душа больше не сможет поделиться частичкой своих эмоций или чувств с близким, подкрадывается к горлу и желчь оседает на его стенках. Иметь все: любовь, дружбу, семью и честь, а потом потерять по щелчку пальцев – не просто больно. Это уничтожающе.

Мои ноги поочередно ступают на плитку, которой обложена площадка перед бассейном. Взгляд опущенный в пол, приклеился к пальцам. Это не столь важно, самое главное – мои мысли. Может вовсе не стоит терпеть? На душе уже пусто, сердце разбито на мельчайшие осколки, разбросанные по всему миру. Его больше не собрать воедино. Никогда. Смысл есть не всегда, правда ведь? Это бессмысленная жизнь его не имеет.

Я была слаба и грешна - не достойна своей семьи.

Мой взгляд перемещается на прозрачную воду в бассейне. Я сажусь на шезлонг, поднимая голову на горизонт. Только вот его совсем не видно из–за высокого забора. У меня есть всего два пути – остаться в клетке и терпеть насилие с унижением от Нерелл, либо же покончить с этим раз и навсегда.

Боже, Камилла, к каким мыслям ты начала склоняться...?

Легкие болезненно сжались и кислорода перестало хватать. Казалось, что в грудь со всей силы ударили, повредив внутренние органы. Руки, которые через секунду закрывали лицо, лихорадочно дрожали. Тихий всхлип сорвался с моих губ. Я заглушаю следующие звуки, плотно зажав рот свободной ладонью. Мучительное ощущение – физическое и эмоциональное страдание.

Каждый человек находит свое тупиковое место. Мир наших чувств разнообразен и всю жизнь мы пытаемся распробовать каждое. Этот эксперимент длиться ровно до того, как в списке появляется душевная боль. Такие темные представления не хочется видеть снова. Становится страшно играть с судьбой дальше, кто знает, не окажемся ли мы едва живыми после пережитого? С чистой головой и истинным взглядом на реальность?

Мой тупик оказался совсем рядом. Я не чувствовала более не стыда, ни страха, но знала – боль отразилась на моем лице, а глаза наполнились слезами. Оставалось одно – умереть! И почему только я такая слабая?

– Ты в порядке?

* * *

Телеграм канал - Кристи Минк