Эпилог.

Она ненавидела весну из-за остатков прошлого, которые перемешались в воздухе с теплым ветерком. Все вокруг, везде, все, что она видела, - их любовь. Любовь, которая умерла, но все еще вертится вокруг, умоляя стать живой снова. Она чувствовала его вкус на губах, дышала им. Раньше она любила это ощущение, когда зима отступала, но сейчас она не могла терпеть это. Их любовь должна была умереть, и это будет преследовать ее вечно. Были такие дни, когда она скучала по нему сильнее, чем в другие. Иногда она просто сидела и вспоминала их лучшие моменты. Их первый поцелуй на этом диване. Она читала ему на этом диване. Гарри попросил ее стать его девушкой на этом диване… шесть раз на самом деле. Она помнит первый раз, когда они занимались любовью. Он был так нежен с ней, делал все, чтобы ей было комфортно. Она никогда не понимала, каким красивым может быть человек, пока не встретила Гарри. Все его черты, должно быть, сотворил сам Бог, и эти глаза… Господи, она любила эти глаза. И его тело, все татуировки, все причуды, которые делали его идеальным. Он перестал принимать таблетки. Даже после того, как Кензи попросила начать принимать их снова, он не послушал. Он все еще был бы здесь, если бы не был таким чертовки упрямым. Кензи так сильно хотелось винить себя, и она делала это. Она должна была убедиться, что он принимает лекарства. Возможно, если бы она осталась дома в ту среду, все было бы хорошо. Это также не была вина Гарри. Он стал жертвой ужасного расстройства, которое взяло верх над ним и превратило его в кого-то очень совестного. Ничто не может быть идеальным в этом мире. И даже Кензи не смогла помочь ему избежать вещи, которые приходили в его голову, что, опять же, не его вина.