Неудержимый импульс

Моника больше не могла. Больше не могла справляться с тем напряжением, которое заполнило её дни, её мысли и каждое её движение. Она не понимала, что происходит. Вчерашние слова Райана, его холод, его дистанция... Всё это сжигало её изнутри, и каждый раз, когда её взгляд встречался с его, её тело откликалось, словно по мановению магической палочки. Но он продолжал быть холодным, отстранённым и молчаливым.

Моника больше не могла. Больше не могла справляться с тем напряжением, которое заполнило её дни, её мысли и каждое её движение. Она словно оказалась в клетке, сплетенной из стыда, обиды и невысказанных желаний. Ей казалось, что все вокруг знают о ее тайне, видят сквозь нее, читают ее мысли.

Она не понимала, что происходит. Вчерашние слова Райана, его холод, его дистанция... Всё это сжигало её изнутри, и каждый раз, когда её взгляд невольно встречался с его, ее тело откликалось предательской дрожью, странным томлением внизу живота. Хоть она и ненавидела его за то, что он сделал, за то, что заставил ее чувствовать себя такой грязной и униженной, часть ее, тем не менее, продолжала жаждать его внимания, его прикосновений.

Ей было стыдно за эти чувства, стыдно перед собой, перед матерью, перед всем миром. Она понимала, что это неправильно, что она не должна испытывать влечение к своему отчиму, тем более после всего, что произошло. Но она не могла с собой справиться. Ее разум говорил одно, а сердце и тело жили своей собственной, непонятной ей жизнью.

Она стала избегать Райана, стараясь не оставаться с ним наедине. Она придумала тысячу причин, чтобы не обедать вместе с семьей, чтобы не сидеть в гостиной, когда он смотрит телевизор, чтобы не сталкиваться с ним в коридоре. Она жила в постоянном напряжении, как будто ждала удара, как будто боялась, что он в любой момент может снова нарушить ее личное пространство, снова заставить ее почувствовать эту мучительную смесь отвращения и желания.

В школе она старалась отвлечься, погружаясь с головой в учебу. Но и там мысли о Райане преследовали ее. Она видела его лицо в каждом прохожем, слышала его голос в каждом разговоре. Она чувствовала его присутствие, даже когда его не было рядом.

Она понимала, что ей нужна помощь. Ей нужно с кем-то поговорить, поделиться своими чувствами, чтобы не сойти с ума. Но она не знала, кому довериться. Она не могла рассказать об этом ни подругам, ни матери, ни Филу, никому. Она была одна, заперта в своей тайне, как в тюрьме.

Ночью она не могла заснуть. В голове крутились воспоминания о той ночи, о его прикосновениях, о его словах. Она видела его во сне, и каждое утро просыпалась в холодном поту, с чувством вины и стыда.

Она все чаще видела Райана и Натали вместе обнимающихся, целующихся. Они выглядели такими счастливыми, такими беззаботными. И каждый раз, когда она видела их вместе, в ее сердце вспыхивала острая боль. Она чувствовала себя лишней, ненужной, словно призрак, наблюдающий за чужой жизнью.

Она старалась не показывать своих чувств, но это было нелегко. Она часто задерживала взгляд на Райане, пытаясь понять, что он чувствует, о чем думает.

Однажды утром, после душа, она накинула первую попавшуюся под руку пижамную майку, даже не посмотрев и пошла на кухню выпить воды, ее взгляд встретился с взглядом Райана. Он стоял у окна, разговаривая по телефону. Он замолчал на полуслове, и его взгляд словно приковался к ней.

Только сейчас Моника осознала, майка которая была на ней надета полностью намокла от влажных волос и плотно облегала ее тело, отчетливо выделяя соски. Она почувствовала, как ее щеки заливаются краской. Она попыталась прикрыться руками, но было поздно.

Райан смотрел на нее, не отрываясь. В его взгляде было удивление, восхищение и что-то еще... что-то такое, от чего у Моники задрожали колени. Она видела, как его зрачки расширяются, как он сглатывает слюну.

Он продолжал говорить по телефону, но его голос звучал как-то приглушенно и рассеянно. Он отвечал односложно, словно не слушая собеседника. Все его внимание было приковано к ней.

Она чувствовала, как его взгляд раздевает ее, как проникает под одежду, как обжигает ее кожу. Она ненавидела его за это, но в то же время ей нравилось это внимание, эта власть над ним. Моника, почувствовав его взгляд на себе, ощутила прилив адреналина. Ей захотелось отомстить ему за все и она решила сыграть с ним в его же игру.

Под пристальным взглядом Райана она приподнесла стакан с водой к губам и сделала несколько глотков. Затем, словно случайно, ее рука дрогнула, и оставшаяся вода выплеснулась на ее майку.

Майка, и без того тонкая и облегающая, мгновенно промокла и плотно прилипла к ее телу, еще сильнее подчеркивая все ее изгибы. Соски отчетливо проступали сквозь ткань, и Моника почувствовала, как ее щеки заливаются краской.

Но она не подала виду. Она даже не вздрогнула. Моника просто поставила стакан на стол и посмотрела на Райана, выжидающе.Она видела, как его взгляд становится еще более пристальным, как его губы слегка приоткрываются. Она чувствовала, как он пожирает ее взглядом, как восхищается ее фигурой, как вожделеет ее.Моника молчала, наслаждаясь его замешательством. Ей нравилось чувствовать над ним власть, видеть, как он теряет контроль.Она не пошевелилась, не попыталась вытереть воду с майки, не сказала ни слова. Она просто стояла и смотрела на Райана, выжидая, что он сделает дальше.

Моника медленно окинула Райана взглядом, будто оценивая его. Она намеренно задержала свой взгляд чуть дольше, чем следовало, на области его пояса.

И тут она заметила это. Под тонкими брюками отчетливо проступал контур его возбужденного дружка. Она знала, что это неправильно, аморально и даже опасно. Но в этот момент она чувствовала только одно – удовлетворение. Она доказала себе, что по-прежнему привлекательна для него, что он все еще хочет ее, несмотря на все их проблемы и разногласия.

Райан, словно очнувшись от оцепенения, оторвал взгляд от ее тела и посмотрел ей прямо в глаза. В его взгляде не было ни раскаяния, ни вины, только обжигающее желание и какое-то хищное предвкушение.

Он медленно подошел к ней, сокращая расстояние между ними до минимума. Она чувствовала его горячее дыхание на своем лице, запах его тела, и ее кожу покрыли мурашки.

Он наклонился к ней и прошептал прямо на ухо, обжигая ее кожу своим дыханием: "Ты решила играть по-грязному?" Его голос был низким, хриплым и полным скрытой угрозы.

Моника не успела ничего ответить. Райан прижался к ней вплотную, и теперь они стояли почти касаясь друг друга. В его глазах горел нескрываемый огонь желания, и это пугало, но в то же время неимоверно притягивало.

Вместо ответа он медленно поднял руку и провел ею по ее телу, начиная от плеча и заканчивая бедрами. Легкое касание вызывало бурю эмоций. Она чувствовала, как все ее тело покрывается мурашками, а внизу живота появляется тянущее ощущение.

Дойдя до живота, Райан остановился и слегка надавил. Она невольно выгнулась навстречу его руке, и из ее груди вырвался тихий, неконтролируемый стон. Она закрыла глаза, отдаваясь на волю своим чувствам. На мгновение она забыла обо всем: о морали, о последствиях, о своей матери. Были только она и Райан, и их взаимное влечение.

Но вдруг, словно гром среди ясного неба, до их слуха донеслись звуки приближающихся шагов. Кто-то шел на кухню. Моника резко распахнула глаза, и в этот момент они отстранились друг от друга.

Страх и стыд мгновенно отрезвили их. Они оба понимали, что если их увидят вместе в таком виде, разразится катастрофа.