Глава 44 «Затишье перед бурей»

«Затишье перед бурей»

К счастью, вертолеты вспыхнули на безопасном расстоянии. Ассут едва поднялся на ноги, трава вокруг него обгорела и тихо тлела, а Имран и Алиф все еще продолжали бесчувственно лежать на земле. Несколько парней, оставшиеся в живых, оправились от взрыва и подбежали к Имрану.

— Имран! — в панике воскликнул Ассут, подходя к другу.

— Я в порядке... Я жив! — тихо подал голос он. — Нам нужно выбраться отсюда, приведи Алиф в чувство, — выдавил из себя Имран, корчась от дикой боли.

— Брат мой, что же мне делать, ты глубоко ранен! — тревожился Ассут.

— Приведи Алиф в чувство! Черт побери, делай, что я говорю! — Имран начал злиться, почти теряя сознание от боли.

— Имран, сынок? Посмотри на меня! Посмотри на меня! — восклицал Ассут, обхватив лицо друга руками и не давая ему упасть в обморок.

— Приведи Алиф в чувство... — только и повторял Имран, уже закатывая глаза.

Ассут осторожно потрепал Алиф за плечи, боясь испугать ее. Он пытался вернуть девушку к жизни аккуратно, но настойчиво, однако все попытки были тщетны: гречанка никак не могла оправиться от шока и прийти в себя. Имран истекал кровью и почти терял сознание, а Ассут не знал, что делать и кого спасать.

— Да поможет мне Аллах! — в отчаянии взмолился Ассут, — Всевышний, прошу, помоги мне! Сынок, Имран! Не закрывай глаза! Проснись! Проснись! Не смей закрывать глаза, слышишь?

Имран держался из последних сил и как мог преодолевал боль.

— Как мы отсюда выберемся? — еле слышно прошептал Имран.

— Я обещаю, что вытащу нас! — заверил Ассут. — Сестра Алиф, просыпайся! — он похлопал гречанку по щеке. — О, мой Аллах! Что же мне делать? Что же мне делать?! — Ассут был на грани паники.

На небе сверкнула молния, и послышался раскат грома, который эхом прокатился в этой горной местности. Резко хлынул дождь.

— Только этого еще не хватало! — теряя самообладание, произнес Ассут.

Вдруг вдалеке показалась фигура незнакомца, направляющегося в сторону катастрофы. Человек в длинном плаще с капюшоном на голове, закрывающим половину лица, ехал на лошади в повозке.

— Кто-то едет сюда! — выкрикнул один из парней.

— Сыграй на опережение, выйди ему навстречу и разузнай, кто он такой. Там, наверное, уже не осталось патронов, но возьми хотя бы для вида, — произнес Ассут, протягивая напарнику уцелевший пистолет.

Сообщник семьи Шахнэд попытался собрать оставшиеся силы и двинулся навстречу приближающейся фигуре, чтобы предотвратить риски. Он поднял руку с пистолетом вверх, вставая на пути у повозки. Незнакомец остановил лошадь, и несколько минут мужчины о чем-то говорили, после чего вместе направились в сторону Ассута.

— Это местный лесник, он пришел на звуки взрывов, он поможет нам! — радостно прокричал парень.

Ассут слегка насторожился, но деваться было некуда, старик был единственной возможностью спастись в данный момент.

— Ас-салям алейкум! Меня зовут Карим, быстрее грузите раненых в повозку, нельзя терять ни минуты!

— Ва алейкум салам, Карим! Мое имя — Ассут. Ты словно посланник Всевышнего пришел к нам на помощь!

Ассут действовал уверенно и решительно. Он поднял Алиф на руки и уложил ее в повозку, а двое парней подхватили Имрана, который едва держался на ногах, помогли ему подняться и забраться внутрь. Они отправились к старому лесничему по отдаленной горной дороге, дождь лил беспрерывно, заставляя всех дрожать от холода, ветер усиливался, и молния за молнией освещали ночное небо в горах.

К тому времени, как они добрались до места назначения, все промокли до нитки. Карим отпер дверь и пригласил всех в свою хижину, одиноко стоявшую в глухом лесу. Внутри было тепло и уютно, печка еще не успела остыть. Старик растопил печь посильнее и заварил горячий чай с добавлением целебных горных трав, чтобы путники отогрелись с дороги. Карим нашел в шкафу какие-то теплые вещи, чтобы гости смогли переодеться и высушить свою одежду.

Ассут тем временем пытался помочь Имрану. Он прокипятил пинцет, чтобы извлечь пулю, а потом резко выбежал из хижины.

— Мне нужно изготовить специальную мазь и приготовить отвар, для этого нужны определенные травы, — бросил Ассут на бегу.

Спустя некоторое время Ассут промокший до нитки вернулся, собрав необходимые растения, и быстро принялся измельчать их и превращать в целительное средство. Мужчина совершал необходимые манипуляции, которые проделывал уже неоднократно, и думал о том, сколько раз друзья обязаны друг другу жизнью. Он дал Имрану выпить приготовленный отвар, обладающий успокоительным свойством, а сам принялся доставать пулю из кровоточащей раны.

Имран рычал, как дикий зверь, сжимая кулаки и стискивая зубы, пытаясь справиться с разрывающей его болью.

Карим тем временем укрыл Алифанэт теплым одеялом и поставил на тумбочку рядом с тахтой чашку с отваром, чтобы пар и душистый аромат долетали до обоняния девушки.

Двое уцелевших парней из банды Имрана пили травяной чай и пытались переварить все произошедшее. Они были оглушены взрывами и сильно потрясены, но физически пострадали меньше остальных.

— Имран?! — послышался голос Алиф.

Девушка резко села на тахте, и пронзительная боль запульсировала у нее в висках. Она зажмурилась, а потом открыла глаза и огляделась, пытаясь понять, где находится. Алиф перевела взгляд на парней и увидела Ассута, зашивающего рану Имрану, который, стиснув зубы, корчился от боли. Вся одежда парней была перепачкана кровью.

— Имран, ты ранен?! — запаниковала Алифанэт и невольно разрыдалась от бессилия и тревоги.

— Алиф, все в порядке. Не плачь, дорогая... — с усилием выговорил Имран.

— О, Боже мой! Ты весь в крови! Кто тебя ранил? — Алиф встала с тахты и подошла к мужу, дрожащими руками она погладила его по плечу.

— Чертов ублюдок! Он как будто вырос из земли, подкрался сзади и выстрелил в Имрана, — объяснил Ассут.

— Вы убили подонка? — спросила Алиф.

— Да, — кивнул Ассут.

— О Боже, Имран, — всхлипнула девушка, не в силах видеть своего возлюбленного в таком состоянии.

— Пожалуйста, не плачь, моя жизнь. Не бывает битвы без ранений, — тихо промолвил Имран. — Ассут, парни мертвы. Я не смог защитить их! — с сожалением и упреком продолжил мужчина.

— Да упокоятся они с миром, брат, — Ассут опустил голову. — Не думай об этом сейчас, Аллах счел нужным лишить их жизни. Это не твоя вина, не смей винить себя. Высшие силы уберегли нас, если бы моя невестка не подвернула ногу, нас бы уже не было.

— Благодарю Аллаха за это! Пусть Всевышний заберет души погибших в рай, — прошептал Имран.

— Аминь! — в унисон произнесли Ассут и парни.

— Имран, я не знаю, где мой отец! Его выбросили в сугроб, когда меня увозили, наверняка с ним что-то случилось, — вдруг в панике осознала Алиф, всхлипывая еще сильнее.

— Милая, Яннис в безопасности, мы нашли его, и сейчас за ним ухаживают в нашем особняке, — успокоил жену Имран.

— О, это самая лучшая новость для меня! — облегченно выдохнула Алиф. — Какое счастье! Слава Богу, если бы с ним что-то случилось, мое сердце не выдержало бы.

— Карим, мы возьмем твоих лошадей и отправимся в ближайший город за подкреплением. В Кабуле есть наши люди, с их помощью мы доставим сюда вертолеты, чтобы перевезти Имрана домой, — обратился Ассут к лесничему.

— Конечно, сынок, — дал добро старик.

— Мы очень постараемся вернуться как можно скорее. Рану я на первое время обработал и зашил, по крайней мере, первые сутки самочувствие Имрана должно быть в норме, — произнес Ассут. — Там еще осталось немного мази и отвара на случай, если состояние будет ухудшаться или поднимется жар.

— Не волнуйся, я присмотрю за твоим другом, — заверил Карим.

Ассут подошел к Имрану.

— Брат, послушай, я не буду терять ни минуты, как только мы выйдем на связь с нашими людьми в Кабуле, сразу же прилетим за вами. Я пытался дозвониться до Фариха, но в этой глуши нет абсолютно никакой связи.

— Аллах тебе в помощь, брат мой. Не переживай, мы справимся и дождемся вас, — ответил Имран.

Справившись с тревогой в сердце и взяв эмоции под контроль, Ассут запряг лошадей, и вместе с парнями он поскакал за подмогой.

Карим оставался в хижине с Алиф и Имраном до тех пор, пока не убедился, что гречанка пришла в себя и может позаботиться о себе и о муже. После чего старик решил отправиться в ближайший населенный пункт за продуктами и необходимыми медикаментами.

— Я отъеду ненадолго, купить самое необходимое, надо пополнить запасы, а то ведь я не рассчитывал на прием гостей, — добродушно улыбнулся Карим.

— Конечно, не волнуйтесь за нас, мы справимся, — заверила Алиф, и старик запряг повозку и отправился в поселок.

Через какое-то время Имран почувствовал себя намного лучше, боль утихла. Алифанэт отыскала сухую одежду и решила переодеться... В хижине не было электричества, и единственным источником света являлись горящие свечи и огонь в очаге, пламя которого так красиво плясало на деревянных стенах. Создалась очень уютная тихая атмосфера.

Девушка развязала пояс на сыром платье, и оно медленно соскользнуло на пол, оставив гречанку в черном кружевном белье. В тусклом свете Имран наблюдал, как Алифанэт грациозно раздевается, его глаза сузились, когда он смерил ее пленительным взглядом.

— Любимая, пожалуйста, не дразни меня! — пытаясь отвести взгляд, произнес он.

— Прости, — девушка встрепенулась, вспомнив о том, что они с мужем давно не виделись, и быстро облачилась в казенные вещи, которые висели на ней мешком.

Из шкафа Карима она достала одежду для Имрана и подошла к нему:

— Давай, мой Имран, надень эту рубашку...

— Это рубашка того старика? — привередливо спросил афганец, осмотрев ветхую вещь.

— Нет, это рубашка моего прадеда! — парировала Алиф, — Имран, перестань вредничать, эта одежда чистая и теплая!

Он впился в нее взглядом, а затем сказал:

— Я брезгую.

— Надень, здесь прохладно, тебе нельзя сейчас мерзнуть, — настаивала гречанка.

— Ты ведь не отцепишься, правда? — поддразнил Имран.

Алиф обняла его сзади и поцеловала в щеку.

— Конечно, нет! — произнесла она, широко улыбаясь, помогая мужу переодеться.

Алифанэт села на напротив Имрана и принялась застегивать пуговицы. Он изучал ее лицо, словно увидел в первый раз, вглядывался в ее глаза, в которых искрились золотые отблески горящих свечей.

— Это не сон? — тихо спросил Имран, проводя рукой по волосам, упавшим на лицо возлюбленной. — Ты снова со мной? Я не сплю, правда? Ты не исчезнешь, как в прошлый раз?

Его слова напомнили девушке о боли, которую они пережили в разлуке, и когда она посмотрела на него, слезы медленно потекли по ее щекам. Алиф положила руку на его щетинистую щеку и произнесла с сожалением в глазах:

— Я не исчезну, я теперь всегда буду рядом с тобой! И никто не сможет разлучить нас. Слава Богу, это не сон, мой Имран.

Афганец обхватил ее за щеку и нежно провел подушечкой большого пальца по губам.

— Я не могу перестать любоваться тобой. Ты — вся моя жизнь, Алиф. Без тебя я пуст, ты заставляешь меня существовать, а мое сердце биться!

Она слушала его с замиранием сердца, ласково целуя его ладони.

— А ты мне дороже всех на этом свете! — сказала она, крепко обнимая его.

— Жизнь моя, тебя не посмели обидеть? То есть... — ресницы Имрана тревожно затрепетали, затем он продолжил, — тот ублюдок... тот ублюдок к тебе не прикос... — Имран опять замолчал, не решаясь озвучить то, что съедало его изнутри.

— Я принадлежу только тебе! — тут же перебила Алиф. — И никто, кроме тебя, не имеет права касаться даже кончика моих волос!

Имран снова притянул ее к себе, и Алиф обвила руками его шею.

— Ты только моя, Алиф, — прошептал он, целуя ее в губы. — Только моя.

В страстном поцелуе девушка отдала ему всю свою любовь, а потом легла в постель рядом с возлюбленным и крепко обняла его, прижав голову к его груди.

— Наконец-то я снова в твоих теплых объятиях, — она вздохнула с облегчением, не веря в происходящее.

Обнимая свою любимую, Имран вдохнул аромат ее волос и поцеловал в макушку.

— Моя прекрасная гречанка, я так скучал по тебе, что больше не мог выносить мук разлуки, терзавших мою душу, — прошептал он.

— Я скучала по тебе еще больше, и всем сердцем чувствовала, что ты найдешь меня, и молилась об этом каждый день и каждую ночь.

— Всевышний услышал наши молитвы. Теперь я никогда не отпущу тебя. Ты — смысл моей жизни, — произнес мужчина, нежно целуя каждый пальчик своей жены.

— Имран? Тебя что-нибудь беспокоит? — вдруг спросила Алиф, взволнованно вскакивая с кровати, вспомнив о ране.

— С тобой, моя Махбиби, я не чувствую даже самой сильной боли! — он взял ее за руку, притягивая обратно к себе.

— Имран, я боюсь! Я не хочу так жить, я не хочу жить в постоянном страхе за наши жизни! В будущем у нас с тобой будут дети, и я хочу, чтобы наша жизнь была спокойной, без каких-либо проблем или опасностей. Ни пуль, ни взрывов в нашем доме. Сегодня твои люди были взорваны в вертолете, они были молоды и, вероятно, имели жен и маленьких детей, — с тревогой и скорбью в голосе проговорила Алифанэт.

— Да, это так, — ответил Имран с сожалением в глазах.

— Бог уберег нас, но мы могли бы оказаться сегодня на их месте. Мои руки и ноги все еще дрожат от страха. Я не хочу, чтобы наши дети чувствовали тот же страх, что и мы! — в сердцах воскликнула Алиф.

— Я обещаю тебе, что наша жизнь будет спокойной, мы будем жить в мире и счастье! Наши дети будут купаться в заботе и любви, они не будут знать ни горя, ни бед, и особенно страха! Я сделаю все возможное для вашей безопасности! — уверенно произнес Имран.

— Я в этом не сомневаюсь. Но... — замешкала девушка.

— Ты должна верить мне! — решительно проговорил Имран.

— Я верю, но... — снова осеклась Алиф.

Под действием успокоительного отвара и, пригревшись в теплой одежде, Имран обмяк, медленно закрыл глаза и погрузился в умиротворенный сон.

— Имран? — тихо окликнула Алифанэт.

Она подняла голову и взглянула на мирно спящего Имрана. Девушка улыбнулась.

— Спокойной ночи, мой Имран, — прошептала она, нежно целуя его раскрасневшуюся щеку.

Помолившись, гречанка крепко обняла своего возлюбленного, и уснула у него на груди.

Ночью у Имрана поднялась температура, выступил сильный жар. Мужчина начал бредить. Алиф открыла глаза и коснулась его горячего лба.

— Имран, проснись, пожалуйста, проснись, — будила она. — Тебе нужно немедленно принять лекарство!

Афганец пришел в себя, медленно открыв глаза. Он обвел комнату растерянным взглядом, словно вспоминая, где находится, его лицо пылало ярким румянцем.

— Алиф, я в порядке, не волнуйся, — произнес он спросонья.

— Вот, выпей это скорее! — девушка взволновано протянула ему приготовленный Ассутом крепкий отвар и воду и посмотрела на него с жалостью в глазах.

— Алиф, перестань смотреть на меня так жалостливо. Я еще не умираю! — сказал он, запивая снадобье водой.

— Пожалуйста, не говори таких слов! — запаниковала Алифанэт.

— Не принимай это так близко к сердцу, пули — мои друзья! — пытался отшутиться он. — Мое состояние наладится, главное, что ты, моя жизнь, рядом со мной!

— Тебе нужно сделать перевязку, — решительно произнесла Алиф.

Она осторожно сняла с мужа рубашку, смочила бинты в мази и перевязала рану.

— Тебе не больно? — беспокоилась Алиф.

— Нет, Алиф, не больно, — уверенно ответил Имран, скрывая свои истинные ощущения.

Она обняла его за спину и положила голову ему на плечо, а он нежно взял ее руку, поднес к губам и поцеловал.

— Ты весь горишь! — взволнованно произнесла она.

— Не волнуйся, это просто защитная реакция организма. За ночь пройдет.

Она начала нежно целовать его плечи.

— Я так скучала по тебе, мой Имран. О, как же я скучала... — Алиф прижалась к нему, нежно целуя его сильные плечи. — Когда я была ребенком, мой отец целовал мои ранки, я не знаю, как это работало... Но я действительно переставала чувствовать боль. Так что и твоя рана заживет от моих поцелуев, — мило сказала Алиф.

— Я и не сомневаюсь, — улыбнулся Имран.

Алиф медленно и нежно целовала шею своего возлюбленного, плечи и сильную спину, прижимаясь ближе, и заставляя Имрана кипеть от страстного желания.

— Малышка, что ты творишь со мной? — произнес он, тяжело дыша. — Ты нарочно меня дразнишь? Я ведь не смогу удержаться!

— Я просто соскучилась по тебе. Но ты должен держать себя в руках, ты ранен. Прости, я больше не буду, — отпрянула Алиф.

— Твои поцелуи просто сводят меня с ума. Иди ко мне, — шепнул он, разворачивая ее к себе. — Я хочу каждый дюйм тебя.

Имран прижался губами к ее шее, страстно начал целовать ее, в то время как его ладони скользили вверх по ее бедрам к талии, прижимая ее горячее тело к своему. Имран воспламенил ее страсть в ответ, и два любящих человека слились в страстном поцелуе...

Имран не мог оторваться от своей возлюбленной и продолжал жадно целовать ее. Алиф провела руками по его груди, мягко отталкивая его от себя.

— Имран, пожалуйста... Твоя рана... Я боюсь за тебя, — прошептала она ему в губы, прерывисто дыша.

— Прости, милая, но я ничего не могу поделать, ты так притягательна...

— Я... Я переживаю за тебя, — сказала она с нежностью во взгляде.

— Хорошо, как пожелаешь, моя принцесса, — согласился Имран.

Он поцеловал Алифанэт в шею, потом лег рядом и прижал к себе, зарывшись лицом в ее волосы. Наконец-то воссоединившись, они оба были на седьмом небе от счастья в объятиях друг друга. Но яркий свет свечей, пляшущий на стенах, не давал Имрану погрузиться в сон.

— Алиф, пожалуйста, погаси свечи, ты же знаешь, что я не могу уснуть при свете.

— Хорошо, сейчас.

Погода за окном была ужасающей: ветер завывал, задувая в щели хижины, лил проливной дождь, и гроза властвовала в горах. Девушка встала с постели, погасила свечи, и в этот момент вдруг прогремел гулкий раскат грома. Алиф вздрогнула, закрыла уши руками и закричала в панике. На мгновение ей показалось, что она отключилась от реального мира, вспомнив ужасающий взрыв.

— Имран! Мне страшно! Мне страшно! — завопила Алиф.

Несмотря на рану, сонный Имран тут же вскочил с кровати и крепко обнял возлюбленную, пытаясь успокоить:

— Эй, эй... Моя малышка... Посмотри на меня, ты со мной, не бойся... — тихо сказал он, прижимая ладони к ее щекам. — Все уже в прошлом!

Имран поцеловал лицо и голову Алиф. В тот момент, когда прогремел гром, девушка крепко обняла мужа, дрожа от страха и охватывающего ее волнения.

— Я... Я... Я боюсь... Я боюсь... Снова оказаться в такой ужасной ситуации, — она трепетала, как осенний лист на ветру.

«Черт бы меня побрал! Моя Алиф права, я устроил ей жизнь, полную страха!», — подумал Имран про себя, а вслух произнес:

— Я обещаю тебе, моя звезда, что ты навсегда забудешь чувство страха и боли в своем сердце.

Девушка покорно кивнула в ответ.

— Ну все, ложись, моя сладкая Махбиби, — с этими словами он крепко взял ее за руку и повел к кровати.

Они вернулись в постель и легли, нежно обнявшись... Алиф крепко сжимала Имрана за руку, когда снова грянул гром... Он понял, что она боится, вспомнив ее фобию, и нежно погладил ее по волосам.

— Ты со мной, в моих объятиях... Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо, пытаясь отвлечь от дурных мыслей...

Алиф в страхе зажмурилась. Внезапно за окном послышался волчий вой, доносящийся из леса. От этих звуков у девушки застыла кровь в жилах.

— В Лондоне я впервые почувствовал, что безумно влюблен в тебя... — неожиданно произнес Имран. — Однажды утром мне на глаза попалась свежая британская газета, я просто взял ее в руки, перевернул первую страницу и прочел на ней небольшую надпись...

— Что там было написано? — с любопытством поинтересовалась Алиф.

— Легенда о безумной любви...

— Расскажешь мне?! — спросила она с интересом.

— В далеких землях, — начал Имран, — где резвился ветер, где воздух пах свободной судьбой... жил одинокий Степной волк. Он не признавал чужих законов, жил по своим, успешно побеждал врагов в битвах и с каждым годом становился все сильнее. Однажды утром хищник отправился на охоту, чтобы насладиться вкусом кровавой жертвы... Острым, пронзительным глазом он вдруг увидел оленя, и бросился к своей еще живой добыче. Но прежде чем он достиг своей цели, олень испустил последний вздох в чьих-то клыках. Сначала зверь не мог поверить своим глазам: серая волчица стояла в сотне шагов от него. Грациозная хищница наслаждалась его трофеем. Одного ее взгляда было достаточно, чтобы понять, что он потерян навсегда. Сердце зверя тревожно забилось. Забыв обо всем, он уставился на гордую волчицу. Она была пленительно красива, свободной охотницей степей. С тех пор все его мысли были только лишь о ней. Волк был зол на себя за свою слабость. Что именно привлекло его? Он потерял покой. Что сделала с ним прекрасная волчица? Она забрала его душу, его сердце, в ее глазах он утонул навсегда! Волк боролся со своими чувствами, боролся с самим собой. Он не любил и никогда не думал, что существует что-то большее, чем инстинкт. Потерянный, волк шел в своих мыслях, пытаясь забыть ту охоту. Но, как бы ни старался он, все его попытки были обречены на провал. Не мог забыть... Учащенное биение сердца заглушало все его мысли.

Однажды он сказал себе: «Ты — воин! То, что хотел, ты получил сполна. Так что теперь бери то, что заслужил, какова бы ни была цена!». Цена была высока... Но быть им вместе пророчила сама судьба ... Чего завистники им только не желали, но что влюбленным было до других... Им море было по колено, да что там море... Целый океан! Бескрайние просторы неба клал волк возлюбленной к ногам. Им было больше ничего не надо, друг друга только ощущать тепло. Всегда повсюду вместе, рядом, всем вопреки, всему назло. На свете не было и никогда не будет, столь преданно смотрящих волчьих глаз. Поймет лишь тот, кто до безумства любит и также был любим хотя бы раз. А дальше было все предельно просто, все точки жизнь расставила сама...

— Эта история похожа на отрывок из нашей жизни. Далекая земля — это Памир, одинокий волк — это ты, а я, похоже, та самая волчица... — Алиф зевнула и уже почти засыпала у мужа на груди.

— Ты утомилась, спи, моя храбрая Махбиби, — ласково произнес Имран.

— Ни какая я не храбрая. Теперь каждый шорох, каждый стук будут казаться мне нашим обстрелом.

— Слава Аллаху, что мы живы. Мы снова вместе! Постарайся не думать о плохом.

— Тот мерзавец сказал мне, что ты убил всю его семью, что ты обязан ему многими жизнями, это правда?

— Правда. Это была их расплата за моих убитых родителей.

Проливной дождь с грозой продолжался всю ночь. Имран крепко обнимал свою любимую во сне и боялся, что, когда он проснется, она снова исчезнет. Алифанэт обняла его, словно в последний раз, и погрузилась в глубокий и спокойный сон, защищенная в объятиях своего возлюбленного.

К утру дождь прекратился, и засиял солнечный рассвет. Ранней весной птицы распевали свои песенки под окнами старой хижины. Девушка проснулась от этого волшебного звучания и от шумного журчания горной реки, а Имран все еще спал, крепко обнимая ее.

Алиф тихо выскользнула из его крепких объятий и встала с постели, а пока Имран спал, она открыла деревянную дверь, вдохнула свежий горный воздух, полюбовалась бурлящей рекой и вышла из хижины. В этот день природа подарила горам свежее теплое утро, и гречанка сразу же направилась прямо к реке, где ярко светило солнце, а кристально чистая вода была полна рыбы. Сочная молодая трава ярким зеленым ковром расстелилась под ногами. Холмистая местность была усеяна большими валунами, а узкие горные тропинки очерчивали горные хребты волнистыми витиеватыми линиями. Величественные горы окружали одиноко стоящую хижину со всех сторон, а над их вершинами горделиво проплывали густые пышные облака, создавая неповторимый пейзаж.

Алифанэт была счастлива, как маленький ребенок. В этом глухом месте, окруженном могучими горами и высокими деревьями, она ощущала себя свободной и беззаботной. Гречанка села на колени и стала плескать руками в реке. Затем она умыла лицо, наслаждаясь прохладными освежающими каплями, подставляя лицо солнцу и прикрывая глаза от удовольствия. Когда она вернулась в хижину, ее взгляд упал на большую рыболовную сеть. Алиф взяла ее и вернулась обратно к реке. Изловчившись, девушка ухитрилась поймать две большие рыбы.

К счастью, в доме лесника оставались еще какие-то продукты. Алиф отыскала соль, перец, хлеб и некоторые овощи. Девушка разделала рыбу, начинила ее овощами и развела костер.

В это время Имран проснулся и заметил, что Алиф нет в постели. Он тут же вскочил с кровати и закричал с тревогой на душе:

— Алиф!

Мужчина выскочил из хижины наружу.

— Я здесь! — отозвалась она.

Он подошел к ней и увидел, как она готовит еду на костре. В воздухе повис умопомрачительный аппетитный аромат.

— Аллах, Аллах! — восхищенно воскликнул Имран, глядя на улыбающуюся ему Алифанэт.

— Доброе утро, мой Имран, — Алиф ласково поздоровалась с мужем. — Почему ты так рано встал?

— Доброе утро... — ошеломленно произнес он, словно переваривая происходящее. — Моя Алиф, как ты сама разожгла этот костер?! — округлил глаза Имран.

— Плен на необитаемом острове научил! — с ехидной улыбкой сказала Алиф.

— Вы разводили костры на моем острове? Почему я не знаю об этом? А что, если бы вы сожгли мой дом? — переполошился Имран.

— Мой дорогой, ты был слишком занят более важными делами, например, как содрать побольше денег с наших родителей! — съязвила девушка.

Имран рассмеялся.

— Птичка моя, ты меня удивляешь. Никогда не знаешь, чего от тебя ждать. Как ты сама поймала рыбу?

— Папа научил меня всему. Ты чувствуешь себя хорошо? — спросила Алиф, прокручивая рыбу на вертеле.

— Любимая, как я могу чувствовать себя плохо, когда ты рядом со мной? Я люблю тебя! — он нежно чмокнул ее в макушку и направился к реке.

Алиф проводила Имрана взглядом. Он пошел к реке и умылся. Действие отвара и мази постепенно перестало облегчать боль, и состояние Имрана начало ухудшаться. Однако, он старался изо всех сил скрывать свою боль.

Умывшись, мужчина сел напротив Алифанэт у огня. Девушка положила запеченную рыбу с овощами на тарелку и протянула ему.

— Приятного аппетита, мой Имран, — сказала она с сияющей улыбкой.

— Благодарю, моя красивая птичка, — блеснул глазами афганец.

Лицо Алиф засияло искренней радостью.

— Мне нравится, когда ты меня так называешь.

— Комплименты слетают с моих губ, как только твои неповторимые глаза пронзают мою душу! — сказал Имран, широко улыбнувшись.

Он оставил тарелку на пне, взял Алиф за руку и притянул к себе:

— Иди ко мне, моя жизнь.

Алиф придвинулась к Имрану и крепко обняла его.

— Мне так не хватало твоего присутствия, и я не могу выразить словами, что я чувствую, когда ты обнимаешь меня. Пока мы были в разлуке, я мечтала вот так прижаться к тебе и снова почувствовать себя защищенной в твоих сильных руках, — проговорила Алиф, еле сдерживая слезы.

— Ах, любовь моя... — он поцеловал ее в лоб. — Я чуть не сошел с ума, когда искал тебя, и мысль о тебе мучила меня. Каждую минуту я спрашивал себя: жива ли она? Неужели какие-то негодяи причинили ей вред? Эти раздумья просто убивали меня, терзали мой разум и почти доводили меня до состояния безумия, отчаяния и панического срыва. Но я взял себя в руки, и Аллах направил меня на верный путь. Послал эту женщину, которая, словно компас, указала мне путь к тебе!

— «Неужели я больше не увижу моих любимых глаз», спрашивала я себя! «Неужели никогда уже не почувствую этой безумной любви ко мне, не услышу его голоса?» — эти вопросы крутились в моей голове каждую минуту. Я ждала и надеялась на чудо, и, как видишь, мой Имран, надежда умирает последней. И вот я здесь... Я снова с тобой.

— Нет ничего случайного в том, что происходит в нашей жизни. Все, что нам предназначено, имеет свою причину и приходит к нам по воле Высших сил. Испытания, которые мы проходим, несут в себе глубокий смысл. В процессе преодоления боли и страданий мы научились ценить истинную силу нашей любви... И в награду за нашу стойкость Аллах даровал мне возможность вновь обрести тебя и воссоединиться с тобой. Я, такой грешный, молился Ему с невероятной преданностью, и Всемогущий услышал мои молитвы и сжалился надо мной! — Имран сглотнул тяжелый ком в горле и отвел взгляд.

Легкий ветерок ласково трепал листву деревьев, птицы щебетали в густых раскидистых кронах, в воздухе царила гармония и умиротворение. Имран и Алиф молча обнялись под шум журчащей реки и пение птиц, не веря в реальность происходящего.

— От тебя так вкусно пахнет едой, я тебя съем! — улыбнувшись, Имран заключил жену в крепкие объятия.

Она упала к нему на колени и озорно рассмеялась от щекотки.

— Дусат дорем, моя Махбиби! — на родном языке Имрана это означало «я люблю тебя, моя госпожа!».

В этот момент девушка была на седьмом небе от счастья и улыбалась, глядя на мужа сияющими глазами. Вот он —долгожданный просвет в судьбе. Вот оно — простое человеческое счастье.

— Я благодарен Всевышнему, за то, что он наделил тебя чистой и непорочной душой, — Имран тяжело вздохнул, сожалея о своих грехах, — А я превратил свою душу в самую черную ночь, — покачал он головой.

— У тебя светлая и добрая душа, но ты этого не осознаешь.

— Нет, Алиф, ты очень ошибаешься. Я плохой человек, у меня много смертных грехов, которые я совершил... Да простит Аллах мою грешную душу.

— Бог тебя простит, я в этом уверена! Не вини себя за это, ведь ты убивал ради своей семьи, ты должен был это сделать. Для меня ты лучший из лучших... — она крепко обняла его и прижалась головой к его груди. — Ты моя защита и опора, моя нерушимая стена!

Муж и жена продолжали завтракать в лесу, смеясь и наслаждаясь обществом друг друга.

Спустя полчаса Имрану вдруг резко стало плохо, и он, не выказывая боли, молился про себя, чтобы Ассут как можно скорее добрался до них.

— Вкусно? — спросила Алиф, прерывая размышления мужа.

— Твоя еда отвратительна, а эти руки совсем не умеют готовить! — поддразнил Имран, целуя руки возлюбленной.

— Да, конечно, если бы моя еда не была вкусной, ты бы не ел ее с таким аппетитом! — с улыбкой парировала Алиф.

— У меня нет другого выбора, кроме как есть пищу, которую ты приготовила, иначе я попросту умру с голоду, — произнес Имран с наигранно жалостливым видом, и они дружно рассмеялись.

— Ты когда-то обещал мне, что даже выпьешь яд из моих рук! — припомнила Алифанэт.

— Выпью, моя жизнь... Выпью!

Внезапно в небе прогремел гром, и тучи снова сгустились над горными вершинами. Боль Имрана от раны усилилась, он глубоко вздохнул и снова взмолился, чтобы продержаться до прибытия Ассута. Он сдерживался, как мог, не желая пугать возлюбленную своим состоянием.

— Алиф, жизнь моя, нам нужно зайти внутрь, сейчас хлынет дождь.

Имран попытался встать, но жгучая боль пронзила его всего и отняла много сил, он схватился за сердце и тут же сел обратно. Его лицо и глаза покраснели от внезапного повышения температуры тела.

— Имран? Что случилось? — с тревогой спросила Алиф, оборачиваясь и бросаясь к мужу, обхватывая его лицо ладонями. — Твое тело словно в огне! Боже мой, что же мне делать? Имран, посмотри на меня? Тебе плохо? — запаниковала девушка.

— Не волнуйся, это нормально для раненного человека, — тихо произнес Имран.

— В доме еще должны оставаться снадобья, приготовленные Ассутом, подожди меня здесь, я схожу за ними.

— Стой! — Имран схватил ее за руку и остановил. — Не уходи... Не оставляй меня одного. Я хочу лечь... Посиди со мной, я действительно в порядке.

Имран тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха.

— Нет, Имран, ты не в порядке! Мне нужно принести тебе лекарство, — стояла на своем Алиф.

— Садись, говорю! — раздраженно крикнул Имран. — Не уходи... Пожалуйста, садись, — сказал он, понизив голос... — Я положу голову к тебе на колени и все пройдет.

— Ладно, я не пойду, — с тревогой в сердце согласилась Алиф и села на землю.

Имран положил голову ей на колени, и она нежно погладила его по волосам.

— Мой Имран, тебе срочно нужно принять лекарство и сделать перевязку!

— Любимая, обними меня, мне так холодно... — выдавил из себя Имран, стуча зубами от озноба и лихорадки.

Алиф крепко обняла его и подняла глаза в темнеющее небо. Могучий раскат грома прогремел, словно предупреждая о беде. Ярко сверкнула молния, испугав Алиф. В страхе девушка закрыла глаза. Тело Имрана становилось все горячее, и кровь вместе с гноем сочились все интенсивнее...

Глаза Алиф наполнились слезами, а душа металась в груди, словно птица в клетке, не находя себе покоя.

— Мой Имран, что с тобой? — голос ее дрожал. — Твое состояние пугает меня, — она поцеловала его в раскаленный лоб.

— Что бы ни случилось... Не бойся, моя храбрая Алиф, — с трудом выговорил Имран. — Меня клонит в сон, я немного посплю и почувствую себя лучше, — он поцеловал ей руку. — Прости, что накричал на тебя.

Состояние Имрана было очень тревожным, что могло нести угрозу его жизни. В этот момент он посмотрел в полные слез глаза своей возлюбленной. Положив руку ей на щеку, он тихо сказал:

— Я в порядке, моя Алиф, не волнуйся.

Он старался успокоить и не пугать взволнованную девушку, но на самом деле находился в плачевном состоянии.

— Нет, ты не в порядке! Ты не в порядке, Имран! — произнесла Алиф срывающимся голосом, полным испуга и отчаяния.

— Дорогая, пожалуйста, не паникуй, — Имран глубоко вздохнул от боли. — Не бойся, моя Махбиби, — прошептал он, теряя сознания.

— Имран! Имран! Посмотри на меня! — дрожащими руками Алифанэт машинально обхватила его лицо, пытаясь привести его в чувство.

Алиф похлопала его по щекам.

— Не падай в обморок, пожалуйста! Имран, пожалуйста... Не теряй сознание! Я умоляю тебя, мой Имран! Умоляю... Не закрывай глаза! Не оставляй меня! — Алиф обняла мужа в слезах и увидела кровь на своих дрожащих руках.

Она истерически запаниковала, ее сердце бешено билось в груди, в висках пульсировало от нарастающего волнения.

— О, Боже, твоя рана! Господи, Имран, пожалуйста, открой глаза, ради Бога, открой глаза, Имран! — кричала Алиф в растерянности, не зная, что ей делать.

Имран прошептал одними губами:

— Я очень люблю тебя, Алиф... Очень...

Алиф была готова волком выть. Она молилась всем Богам о помощи. Слезы душили ее, сердце разрывалось на части.

— О нет! Имран, не говори так. Пожалуйста, вставай, — капли горячих слез упали на щеки Имрана. — Боже мой, твоя рана снова кровоточит, вставай... Пожалуйста, давай, мой сильный Имран, поднимайся и не теряй сознания, пожалуйста, — бормотала Алифанэт, заливаясь слезами.

Не в силах больше сопротивляться боли, Имран закатил глаза и потерял сознание в объятиях своей возлюбленной.

Я вложила в эту главу душу и сердце. Надеюсь вы оцените! Жду ваши развернутые комментарии на счет этой главы и с удовольствием их прочитаю и приму ваши звездочки 🤩

P.s Я вас люблю Подписывайтесь на мой новый аккаунт в Instagram: god_sfavorite777