Глава 32

89

Урок литературы в одиннадцатом классе начался с характеристики произведения. Вылить поток мыслей на бумаге было по душе каждому - глаз от тетрадей не отрывали. Максим Витальевич расхаживал по рядам, контролируя, чтобы собственное мнение не путалось с мнением, найденным в телефоне, потому что бывало и такое.

Во второй половине урока в класс заглянул директор. Его коварная улыбка оповещала, что хорошего в этом визите мало. Максим перестал нарезать круги между партами и вернулся к рабочему месту, где его поджидал Анатолий Геннадьевич.

- Какими судьбами в наших краях? - тихо спросил Максим, продолжая слежку за учениками с дальней дистанции.

- Пытать тебя пришел, - также не глядя на него, ответил Менгеле.

- Подождать нельзя? У меня урок.

- Твоя мать ждать не будет. Ты же не хочешь, чтобы за твои ошибки расплачивалась она?

Даже не понимая точный смысл угрозы, руки Максима опустились. Связавшись когда-то с Кротом, он ничего не боялся, жизнь готов был отдать ради благого дела, а то, что враг может добраться до матери, увы, не учел.

- Ну-ка пойдем, - Максим подтолкнул директора к двери.

С его стороны это могло показаться наглостью, звучало как приказ, но Менгеле послушался и спокойно вышел. Стоило оказаться в коридоре и прикрыть дверь, как Максим, потеряв всякий контроль, накинулся на него.

- Что на этот раз?! Что? Чего ты добиваешься? - он схватил директора за пиджак и притянул к себе.

Роста они были одинакового, также как и физической подготовки. Максим хоть и чувствовал превосходство в силу молодости и опыта мордобоев, но Менгеле с легкостью смог дать отпор.

- Поговори с матерью, - Анатолий Геннадьевич достал телефон и набрал последний номер. Когда послышался ответ, протянул трубку Максиму.

Тот схватил телефон и прислушался. Сначала грубый мужской голос, затем женский. Такой мягкий и такой родной. Из-за всхлипываний Максим с трудом мог понять хоть что-то. Но это была она.

- Мам, - позвал он.

Дослушать ему не дали - Менгеле выхватил из его рук телефон и начал ставить свои условия. 

- Поможешь мне и я помогу тебе. Для начала хочу знать, где находится ваш Крот. Раздает команды, как последняя крыса, а вы все эти команды выполняете...

- Прямо как вы, - подметил Максим. - Как последняя крыса.

На свои провокации получил удар в челюсть, что так удачно заткнул его. Больше желания дерзить не возникало, и Менгеле продолжил:

- У тебя есть время до вечера. Уйдешь с работы раньше и можешь навсегда забыть о ней.

Он пошел к лестнице, а Максим, оставшись один, почувствовал, как руки сами тянутся к голове, будто пытаясь удержать её от взрыва. Он с размаху ударил кулаком по стене, но это не принесло ни облегчения, ни выхода для боли, что разрывала его изнутри. Молчаливый крик срывался с губ, но никто не мог его услышать.

Из соседнего класса вышла Вера Андреевна. В черном классическом платье до колен, волосы собраны в высокий хвост, глаза подчеркнуты темными тенями. В момент спокойствия Максима она смогла разглядеть, что с ним что-то не так.

- Ты чего?

- У них моя мать, - сухо ответил он. - Менгеле вернет ее в обмен на Крота. А мне приказал сидеть тихо и школу не покидать.

- Серьезно? В обмен на Крота? - она недовольно хмыкнула. - Не думаю, что ему нужен Крот. Опять предателя пытается словить, не просто же так запретил тебе школу покидать. Хотя... - на ее лице показалась едва заметная улыбка. - Обо мне же речи не было?

- Так, - дернулся Максим. - Даже не думай!

- Да ладно тебе, - она махнула рукой, уже точно для себя решив. - У меня все получится. Возьму ключ у Оксаны. Слышал, что она сбежала?

- Слышал.

- Значит, сделать это будет намного проще. Приставлю кому-то пушку к виску - кто-то да расколется.

Максим закатил глаза на ее героизм.

- Вер, это опасно, - он взял ее за плечи. - Я не хочу рисковать тобой.

- Я буду не одна. Попрошу подмогу у Крота.

И тогда Максим услышал ее. Их, как подопытных, очень ценили, и убивать - это последнее, что станут делать люди Менгеле. Может, Вера права.

- Ладно... только будь осторожна, - он притянул ее к себе и обнял.

- Конечно, - Вера похлопала его по плечу и отстранилась. - Иди на урок. Пять минут осталось.

Возвращаться не хотелось, но пришлось. Максим надеялся, что работа сможет немного отвлечь, тем более большинство ребят уже все написали, и на столе скопилась стопка тетрадей. Как бы он ни пытался вникнуть в текст, голова была забита совсем другим - в особенности ударом в челюсть, которым его наградил Менгеле. Побаливало, но если верить отражению в экране телефона, то следа не осталось. Было бы необъяснимо странно вернуться после разговора с директором с синяком - такое невозможно понять. Хотя некоторые смогут.

Первой ему попалась тетрадь Данила Островерхого, от которой глаза разбегались. Исписал пять страниц, первая половина зачеркнута.

- Что не так с началом? – спросил он.

Данил стоял возле доски, слегка подпрыгивая на носочках, что напоминало танец.

- Не прошло цензуру.

- Ясно, - сердито ответил Максим и уставился на последнюю страницу. – Ты у нас мастер тему менять. Начали за здравие, закончили за упокой... больше трояка поставить не могу.

- И не надо, - Данил забрал тетрадь и вернулся за парту.

Теперь в большинстве случаев с ним сидела Даша, которая в качестве соседки по парте очень ценилась. Особенно сравнивая с недалеким прошлым, ведь обоим не посчастливилось делить место с братом и сестрой.

- У него что-то стряслось, - Данил наблюдал за учителем. - Обычно издевается дольше, чем проверяет, а тут без разговоров...

Он открыл тетрадь и вырвал несколько исписанных листов. Хотел смять, но Даша вовремя выхватила его писанину из рук и начала читать.

- Может узнал про ваши с Верой отношения? - предложила она.

- Нет никаких отношений, - процедил Данил и, пользуясь непониманием подруги, выдернул листы, смял и кинул на парту. - Мы давно расстались.

- Ого, - она дернула бровью. - Насколько давно?

Данил по привычке закусил губу.

- Помнишь, когда я пирсинг вернул? - он мельком посмотрел на Дашу. - Вот и я не помню.

Для нее эта новость оказалась самой неожиданной. Удивил не факт расставания, а то, что узнала она об этом только сейчас.

- И ты все это время молчал?

- Неужели тебя волнует моя личная жизнь? - он снова повернулся к ней, только уже не отворачивался. Ждал ответ.

От его обжигающего взгляда Даша растерялась.

- Просто интересно. Разве это странно?

- Так, погодь, - он завис, перекручивая в голове начало разговора. - Каким образом его волнует прошлое Веры? Почему из всех возможных вариантов ты выбрала этот?

- Мне показалось, он к ней неравнодушен, - предположила Даша, изучая реакцию Данила, который смотрел на учителя, не моргая. - Тебя это цепляет?

- Нет, - он резко опустил глаза. - Они действительно подходят друг другу. Я вообще охренел, когда узнал, что за полгода работы вместе у них ничего не было.

- А вы типа друг другу не подходили?

- Как видишь, - он развел руками.

Даша пожала плечами и задумалась.

- Мне казалось, ты идеальный в плане отношений. Стоит с тобой связаться, и уже невозможно отпустить.

Данил почувствовал себя неуверенным школьником. Подобных слов ему еще не доводилось слышать - от Даши они звучали как бальзам на душу, и в то же время, как пуля в висок. Он хотел оттолкнуть каждого, но для кого-то стал идеалом.

- Знаешь, про тебя я могу сказать так же, - прошептал Данил, глядя прямо на доску. - Ты лучшая девушка на свете, а Ника я никогда не понимал. И ты заслуживаешь лучшего.

Даша расплылась в улыбке.

- Да мы с тобой вообще самые лучшие.

Он вдруг понял, что сморозил глупость, которую можно счесть как намек. К счастью, Даша этого не заметила или ему так только показалось. Потому что они не сдержались и начали смеяться, что на фоне таких тем казалось чем-то необычным.

Посмотрев друг другу в глаза, улыбки медленно сползли с их лиц. Чувствовалась неловкость, которую они прятали, глядя на доску. Словно помимо домашнего задания там было что-то еще. А они всего лишь не хотели затрагивать тему, что за секунду воспламеняла все внутри. Оба говорили серьезно, ничего под этим не подразумевая.

- Это похоже на мем про френд-зону, - заметил Данил.

- Да.

90

Отправляясь на задание, Вера вернулась в кабинет за пистолетом, затем в учительскую за курткой. Ее остановила вибрация телефона.

«В подземелье комната №13. Из наших там только Астахов. Поторопись».

Сообщение было от Алины, чему Вера уже не удивлялась. Словно так и должно быть, а ее помощь - это нормально.

Замаскировав следы своего отсутствия в школе, она направилась к выходу. С каждым шагом становилась все быстрее и быстрее, вскоре перешла на бег. Летела вниз по ступенькам, не глядя под ноги, и, не успев затормозить, столкнулась с незнакомцем, который так неожиданно появился из-за поворота.

- Простите, - запыхалась Вера.

Собиралась бежать дальше, но его голос заставил притормозить.

- Да ничего. Вера.

Она обернулась. Перед ней стоял молодой парень в чёрном пальто и модной шапке; с пирсингом в брови и длинными ресницами.

- Мы знакомы? - Вера прищурилась, будто это поможет вспомнить. И в самом деле, помогло. – Артем? Черт... Я тебя не узнала. Ты тогда старше выглядел.

- А ты тогда со школьником зависала, - с издевкой выдал он.

Единственный раз, когда им довелось встретиться - в день гибели Дмитрия. Артем примчался сразу же, помог им с Данилом спрятать тело и, не задавая лишних вопросов, исчез.

- Мне директор нужен. Я... заблудился немного.

Вера выдохнула от такой смены темы.

- Ты как раз правильно шел. На втором этаже в центральном коридоре, - она указала в сторону лестницы. – Тебе зачем?

- Ваши дети не могут существовать без английского, я пришел на помощь.

- Серьезно?! – воскликнула Вера и оглянулась. - Откуда у Крота образованные люди?

- Других не держит, - Артём окинул её оценивающим взглядом с ног до головы, и сразу возник вопрос: - Тоже урок прогуливаешь?

Она подошла ближе и перешла на шепот:

- Человека надо спасти, боюсь, что сама не справлюсь. Составишь компанию?

- Я бы с радостью, но мне сейчас нельзя светиться, - наигранно начал он, а видя, как мрачнеет лицо Веры, невольно улыбнулся. - Хотя кого я обманываю? Конечно, пойдем, - взял ее под локоть и повел к выходу из школы.

91

- Вы у меня доиграетесь! – кричал Менгеле, схватив Веру за локоть. – На цепь посажу, чтобы не рыпались! Это ты ее выпустила?!

Они стояли возле учительской и пока директор отчитывал подчиненную за плохое поведение, Вера лишь рассеянно ковыряла ботинком узор на плитке пола. Было не интересно уже который раз слушать эти угрозы и обещания. Под его крики она погрузилась во вчерашний день, когда по воле случая смогла освободить маму Максима. Все прошло идеально, за исключением одного момента - она пырнула ножом Александра Евгеньевича. Он должен был следить за пленницей, но так увлекся игрой в телефоне, что не заметил приближающейся опасности. Когда увидел - стало поздно. Вера нанесла первый и последний удар.

Перед ее глазами до сих пор стоял образ этого человека. Его растерянный, непонимающий взгляд, его дрожащие губы и руки, что тянулись к шее, словно надеясь залатать дыру, которая в следующие секунды убьет его. Она видела как угасал его взгляд и не могла отделаться от чувства жалости и вины. Оставалось в ней что-то человеческое, местами она хотела подавить последнее, местами наоборот - отказаться от мести и просто жить. Кто-то родился с умением убивать, глазом не моргнув, а она так не смогла. Даже представить боялась, через что нужно пройти, чтобы стать такими как они - холодными и безжалостными. Такими, какой медленно становится она сама.

- Да, я ее выпустила, - ответила Вера, зная, что ей за это ничего не будет. - С вашей стороны нечестно вредить людям, которые не имеют отношения к вашей деятельности и не сделали ничего плохого.

- Эта женщина принесла миру Максима! – выдал директор. – Этого достаточно, чтобы невзлюбить ее всей душой, - с равнодушия снова перешел на крик: - Ты зачем Астахова зарезала?! Отомстить бывшему - святое дело, но тебе не кажется, что ты перегнула?!

Вера растерялась, но мозг вовремя подкинул подготовленное оправдание.

- Это была самозащита, он меня чуть не задушил... И если бы вы к нам не лезли, мы бы вас не трогали.

Менгеле скрестил руки на груди и закатил глаза, что для его образа казалось чем-то слишком эмоциональным.

- Ваши тупые поиски информации слишком дорого мне обходятся. Пора начинать ликвидацию таких, как вы. 

Вера не сдержала смешок.

- Не жалко потраченного времени? Пятнадцать лет жизни уйдут в никуда. Мы должны прожить долгую жизнь, чтобы вы убедились в точности проведенных экспериментов.

- Понадеюсь на десятки похожих номеров, - он добил ее своим ответом. - Такие вредители как вы, мне не нужны. От вас одни убытки.

Вера вздрогнула. Почувствовав на себе пристальный взгляд, обернулась и заметила Максима. Он медленно, почти бесшумно приближался к ним и мог слышать многое, но виду не подал.

- Такие вредители найдут вас и на том свете, - обратился Максим к директору.

- Вот там и повоюем, - буркнул Анатолий Геннадьевич, думая о своем.

Вскоре он позабыл об их компании, и не говоря ни слова, удалился в кабинет. На ходу достал телефон и, уткнувшись в дисплей, скрылся за дверью. Даже не заметил, как из кармана вылетел свернутый в несколько раз лист бумаги.

Вера быстро подняла его, развернула и зависла, глядя на изображение черно-белого медальона с гравировкой. В реальности он, возможно, золотого цвета, что сейчас волновало не так сильно как надпись.

- «Елизавета Вернер»? – вслух прочитал Максим. – Она тут каким боком?

- Ее вещица? - предложила Вера. - Зачем это Менгеле?

Чтобы не гадать напрасно, решили спросить у Лизы. Тем более урок еще не начался, и они рванули в класс.

Лиза сидела одна за партой и смотрела в телефон. Русые волосы собраны в хвост, серые глаза бегали по экрану. Одета в привычном для нее стиле - абстрактная блузка, обычные джинсы и никаких украшений, как они заметили позже. Судя по всему, она предпочитала минимализм.

Вера и Максим одновременно заняли пустую парту перед ней.

- Что это? - Вера протянула ей лист с изображением медальона.

- Первый раз вижу, - безразлично бросила Лиза и, только присмотревшись, наконец-то прозрела. – Хотя нет, не первый. На днях директор подходил ко мне с тем же вопросом.

Ничего полезного они не услышали, но догадки, возникшие сами по себе, так и рвались наружу.

- Менгеле может чего-то не знать? - не верил Максим, шагая по коридору. - Но может спрашивать у школьницы...

- Потому что медальон связан с Лизой. Я бы подумала, что она - важная шишка среди его людей, но она же еще ребенок.

- Этот ребенок уже... - он вовремя замолчал, не напоминая лишний раз о положении Лизы. - Крот говорил, что за медальоном скрывается что-то важное. Надо найти его раньше нашего любимого директора. Потому что он все погубит.

- Уже.

92

Яркие лучи солнца, пробираясь в окно, коснулись лица Марты Кастиади. Она медленно открыла глаза, и первое, что увидела, был белоснежный потолок. В воздухе витал сладкий аромат духов, а издалека доносились приглушенные голоса. Не было привычного чувства тревоги или страха за свою жизнь, только спокойствие и странное умиротворение. Она повернула голову и заметила пустую кровать, застеленную серым пледом. Эта атмосфера отличалась светом и чистотой. Когда Марте дошло, что комната напоминает больничную палату, она обернулась в другую сторону и услышала собственный крик. Рядом с ней сидел Митя и все это время держал за руку, чего она даже не почувствовала. Она себя в принципе не чувствовала.

- Что ты орешь?! - раздраженно гаркнул Митя и вскочил со стула. Растерялся, а когда она замолчала, на всякий случай прикрыл ей рот ладонью. - Слушай и запоминай. Скоро сюда придет человек, начнет задавать вопросы. Делай вид, что ты не помнишь последние месяцы своей жизни, - видя, что ему доверяют, убрал руку. - Тебе дважды пытались стереть память, возможно, получилось, но все вышло из-под контроля. Уверен, ты в состоянии вспомнить многое. Но... молчи, если хочешь выжить.

Под его пристальным взглядом Марта кивнула и снова отвернулась, прикидываясь, что изучает палату. Митя продолжал рассматривать ее, долгое время наблюдал за спящей, сейчас она вызывала не меньший интерес. Такая маленькая, хрупкая. Ярко-красные волосы, безжизненные глаза, что еще недавно горели, а сейчас потухли, но от этого они не стали менее привлекательными. Выглядела она слишком бледной, не было в ней больше той жизни и азарта, и Митя неосознанно начинал чувствовать жалость.

Ему впервые довелось увидеть лицо человека, которого сломали всего за секунду. И он с уверенностью мог бы сказать, что это зрелище хуже смерти. Уход в мир иной не вызывал в нем такую бурю эмоций, как глаза Марты - настолько пустые и отстраненные, они заставляли его чувствовать то же самое. Тогда Митя впервые задумался о бесчеловечности своего босса. Менгеле было плевать, что Марта может не пережить вмешательства в ее воспоминания, он дважды стирал ей память, зная, что в случае неудачи мозг превратится в пепел. Он просто делал, что должен, не догадываясь, что в этом нет смысла. Мите удалось частично подменить препараты из лаборатории и есть шанс, что в памяти Марты осталось хоть что-то.

Менгеле, ничего не подозревая, вколол подопытной большую дозу наркотиков и запихнул в больницу. Даже легенду придумал, что долгое время она была в коме, и это стало причиной потери памяти.

- Тебе придется еще несколько дней поваляться тут, - Митя поднял рюкзак со стула. - Я оставлю ноут, чтобы скучно не было.

На его слова Марта не отреагировала, даже не взглянула на него, а когда дверь открылась, она невольно вздрогнула. К ним зашел Анатолий Геннадьевич.

Сканируя взглядом подопытную, подошел к Мите.

- Ну как?

- Не понимает, что происходит, - прошептал Митя.

Менгеле недоверчиво прищурился. Решил сам проверить и присел на стул рядом с Мартой.

- Золотце, как ты себя чувствуешь? - он взял ее за руку.

- Н-нормально, - ответила она, запнувшись.

Марта старалась не смотреть на него, лишь бы не выдать волнения, но он и так все понимал. Специально держал ее за руку, якобы случайно надавив на пульс. Проверял реакцию самым действенным способом, только вот не знал, что после пережитого, сердце Марты перестало работать должным образом. В глубине души она, может, и переживала, но этого уже не увидеть. Он больше ничего не получит.