Глава 25

72

Время близилось к ночи, но работа в лаборатории не прекращалась. На создание нового препарата Менгеле готов был потрать все силы и отдать многое, лишь бы добиться результата.

В этом ему помогала лаборантка Соня: проверяла очередное творение, сидя перед микроскопом, и разбиралась в подобных веществах не хуже основателя, хотя ей самой только двадцать исполнилось. Невысокого роста, с небесно-голубыми глазами и пепельными волосами, собранными в небрежный пучок, она всегда казалась воплощением спокойствия и рассудительности. На ней был белый халат, внутренний карман которого оттягивал тяжелый пистолет.

Пока Соня продолжала трудиться, следуя указаниям Менгеле, сам он, уставший от проделанной работы, развалился на белоснежном диване и уставился в журнал с модной одеждой. С каждой перевернутой страницей его лицо кривилось все сильнее. Долго рассматривать безобразие, что принесла Мила, он не смог, поэтому решил подключиться к работе.

Поднялся с дивана, и сделав пару шагов в сторону лаборантки, поскользнулся на втором журнале, который не пойми как, оказался на полу. Глянцевая бумага была подобна катку. Не удержавшись на ногах, он едва не рухнул спиной назад, но в последний момент ухватился за край стола и почувствовал треск, что неприятно отдавал в ладонь.

Выровнявшись, заметил штатив с пробирками, которые под тяжестью его руки, начали биться. Стекло вонзилось в кожу, вместе с ним в рану попала и жидкость.

- Что это еще... - скривился Менгеле, глядя на окровавленную ладонь.

Услышав приглушённое ругательство, Соня метнулась к нему, словно ошпаренная. Её лицо побледнело, когда она увидела порез. Дыхание сбилось, руки дрожали, её охватило острое чувство тревоги. Она быстро достала аптечку и, едва справляясь с дрожью в пальцах, начала вытягивать осколки стекла пинцетом. Каждый момент промедления тянул за собой волну мрачных мыслей, подбрасывая воображению худшие сценарии.

Наблюдая, как она обрабатывает рану и перевязывает ладонь, Анатолий Геннадьевич уже тогда догадывался, что в пробирках была не простая водичка. Штативы подобного образца использовались во времена его деда, сейчас такие не выпускают, значит, там может быть что угодно. В те года старик создал достаточно веществ, способных превратить жизнь человека в кошмар, и Менгеле это понимал.

Опасения подтвердились. Соня все пыталась остановить заражение, потащив его в операционную, сам же Менгеле точно знал, что уже поздно.

На грани нервного срыва он достал заначку с коньяком и начал пить. Ненавидел алкоголь, но дезинфицировать грязную душу иногда приходилось.

Не теряя надежды, Соня вернулась обратно. Забежала в лабораторию, сильно хлопнув дверью. Когда подняла глаза, рефлекторно потянулась за пистолетом. Перед ней стоял незнакомец, чудесным образом оказавшийся на запретной территории. Видимо, что-то искал на полке с препаратами, думая, что в такое время здесь никого нет, но появление работника лаборатории заставило забыть обо всех планах и развернуться. В руках у него тоже был пистолет, который он, не раздумывая, поднял на Соню.

С ее молниеносной реакцией она успела ответить тем же и была просто счастлива, что Менгеле в целях предосторожности выдал оружие каждому работнику и разрешил стрелять. Соня понимала, что это не понадобится: незнакомец не был настроен враждебно. Чем дольше на него смотрела, тем сильнее убеждалась. На вид ему не больше двадцати пяти: темные растрепанные волосы, кожаная куртка, армейские ботинки. Он хоть и был похож на байкера-убийцу, которым пугают детей, но глаза у него добрые.

Они стояли на расстоянии трех метров, направляя друг на друга оружие, и не моргали. Игра – кто сдастся раньше. На деле же никто не собирался стрелять. Соня знала это наверняка и первая опустила пистолет. Парень последовал ее примеру.

С коридора послышались шаги, что насторожили обоих. Соня забегала глазами от незнакомца ко второй двери, где можно спрятаться. Он понял ее с одного взгляда.

Стоило ему исчезнуть, как в лабораторию залетел Менгеле. Руки дрожат, глаза пылают, он едва не задыхался от злости и готов был накинуться на каждого, кто появится на его пути.

- Я умру?! – закричал он, схватив Соню за горло.

- Нет, - она вырвалась. – Давайте там поговорим...

Как бы она не хотела избежать этого разговора при лишнем свидетеле, понимала, что Менгеле ждать не будет, и с места не сдвинется, пока всю правду не узнает.

- Здесь и сейчас! -  его голос разносился по лаборатории, отражаясь от стен, как удар грома. - Что за яд ты притащила? Специально убить меня решили?! Я же вас, черти, всех заражу!

Соня, чувствуя, как под его гневом сжимается сердце, попыталась объяснить:

- Это много лет хранилось на складе. Мы с Милой хотели проверить...

- Заняться больше нечем?! – перебил он, разразившись новой волной ярости. - Сюда зачем притащила? Или тебя совсем технике безопасности не учили?! Тогда какого черта ты тут делаешь, если не можешь соблюдать элементарные инструкции?

- Я же не знала, что вы на них упадете.

- То есть это я виноват? – его глаза увеличились вдвое. – Сделаешь вакцину. Не успеешь – заражу тебя. Будем вместе мучиться до конца своих гребаных дней!

- Анатолий Геннадьевич, это невозможно... - она понизила голос до шепота. - Но у нас есть лекарство, которое искусственно будет поддерживать организм. Его нужно пить примерно через день, и все будет нормально.

- Нормально?! – завопил он. - Это ты называешь нормально? А если я не буду его пить, то умру?

Соня опустила глаза, не в силах встречаться с его взглядом.

- Да.

- Замечательно! Теперь вся моя жизнь зависит от какого-то лекарства?! – Менгеле выдохнул, ощущая, как злость смешивается с отчаянием. Он поднял голову к потолку и обессиленно завыл: – Я уже вижу заголовки в газетах! Так называемый Менгеле погиб от собственного вируса! Это даже смешно!

- Об этом никто не узнает, - заверила его Соня. – Ваша жизнь никак не изменится.

- Еще такой вирус есть?

- Нет. Все разбилось.

- Жаль, - он задумчиво расхаживал по лаборатории. – Хотел посмотреть на шестерок Крота, будь у них такой вирус в крови.

Резкий грохот привел его в чувство, вынудив забросить эту затею.

- Это ты?

Соня потерла колено, показывая, что ударилась о ножку стола.

- Да.

На самом деле шум был от незнакомца, который прятался за дверью и слышал каждое их слово. Понимая, что в секрете это не останется, Соня и сама поникла. Переживала не за болезнь босса, а за информацию, которая может случайно всплыть. Его это добьет быстрее вируса.

- Ладно, давай свое лекарство, - сказал Менгеле.

- Оно на складе, пойдем.

73

Даша задержалась в школе допоздна. Сначала затянувшийся урок физкультуры, затем дежурство в классе. Под музыку даже мытье полов оказалось в радость, она что угодно готова делать, лишь бы не пересекаться дома с любовником матери.

Покончив с уборкой, Даша вернулась в спортзал за забытой ветровкой, к счастью, ключ был. Она взяла с лавки кофту и вздрогнула от резкого хлопка двери.

Обернулась и сквозь темноту увидела знакомый силуэт. Направив фонарик в сторону выхода, точно убедилась, что перед ней стоит Алла. Все такие же грубые черты лица, волосы собраны в высокий хвост, в легкой куртке и джинсах с бессмысленными нашивками. О причинах ее визита долго думать не пришлось - сразу стало понятно.

- Привет, сестра, - Алла скривилась в холодной улыбке и начала медленно приближаться. Остановилась в пяти метрах.

- Что? – Даша с трудом скрывала раздражение и страх. – Давай быстрее, я спешу.

- Я не займу много времени, - для грозности она покрутила в руках пистолет, который Даша не заметила сразу. - Хочу знать, кому ты отдала карточку. И почему она оказалась в кабинете Виктора? Кто ее туда запихнул?

- Да ладно?! – ее удивление прозвучало недостаточно красочно. Потому что его уже не было. -  Ты надеялась, что я отдам ее...

- И ты отдала! – победоносно произнесла сестра. - Только план ваш не сработал, потому что Виктор умер раньше, и выставить предателем его не удалось!

Даша дар речи потеряла. Рассматривала такой вариант, но не была уверена. А оказывается, идея с карточкой в самом деле была подставой: эти люди надеялись, что она отдаст ее предателю, которого, судя по слухам, так стремительно ищет Менгеле. Но Ольга оказалась умнее - сразу поняла, что там маячок, и решила подставить того, кто возразить не сможет. Благо прослушки не было, а то не отделались бы.

- Раз ты такая умная, ко мне чего пришла?! - Даша остановилась в паре метрах от дула пистолета. За последние дни успела поверить, что она бессмертная. В бункере не убили, и сейчас не убьют. Настолько выгорела, что уже ничему не удивлялась.

- Так кому ты отдала карточку?

- Виктору, - заявила Даша с леденящей иронией. – С того света за ней вернулся.

- Ты бы так не шутила с человеком, у которого пистолет в руке.

- Кто, ты человек? Ой, я тебя умоляю! – она начала смеяться.

Специально провоцировала, зная, как сильно это бесит. Хотела довести сестру до точки кипения, чтобы она совершила то, ради чего пришла. Но Алла все тянула: разговоры эти бессмысленные, в конце которых, как правило, положительного героя спасают, либо же отрицательному удается сбежать. Только, увы, спасать Дашу не собирались. Вряд ли в такое время кто-то есть в школе, а даже если так, точно не в районе спортзала.

- Последний вопрос, - Алла сняла пистолет с предохранителя. – Кто тебя выпустил из бункера? Мало кто знал, что ты там.

- И вашего босса среди них не было, - продолжила Даша. – Не хорошо это, против него идти.

- А это не твои проблемы.

Алла все так же направляла оружие на сестру, и в какой-то момент ее рука дрогнула. Должна была вызвать страх и повиновение, а у Даши вызывала только смех. Она вдруг поняла, что ее смерть Алле не нужна. Не сейчас. Пришла напугать – не более.

- Да ты опусти руку, бежать я не собираюсь, - издевалась Даша. - А то устанешь, я пистолет выбью, и ты проиграешь. Оно нам надо?

- Нет, у меня приказ тебя убить.

Тогда Даша лишний раз убедилась, что похитили ее по приказу сестры, только не она это решила. Был кто-то выше, чьи команды Алла так охотно выполняла. Понятное дело, мотив у нее имелся, только неясно какой.

- Анатолий Геннадьевич об этом знает? Тащишь всю его деятельность на дно. Да ты же намного хуже него.

- Да, хуже. Он меня такой сделал, - Алла говорила без эмоций, словно констатируя факт. - Ну, так что, ответишь на вопрос?

- Стреляй уже! – закричала Даша. - Или ты поболтать пришла? Так я не лучший собеседник.

Раздался выстрел. Резкий, неожиданно громкий, оглушающий. Даша инстинктивно прикрыла лицо руками, уверенная, что вот-вот рухнет замертво, но в голове промелькнула мысль, что умирать не больно. Так не должно быть. Или должно, если стреляли не в нее.

Когда осмелилась убрать ладони с глаз, заметила в дверях Максима Витальевича. В его руке был пистолет, из которого он застрелил Аллу. Так точно попал в шею, одной пулей решив множество проблем. Теперь она лежала между ними, медленно истекая кровью.

- О, боже, - из глаз Даши брызнули слезы. Страшно стало, видя близкого человека, который больше не дышит. Никакие угрозы и оружие не пугали так сильно, как это.

Максим подошёл к телу, положил пистолет в руку мертвой девушки, затем, не сказав ни слова, вывел Дашу из спортзала и закрыл за собой дверь.

- За что они так с тобой? – непоколебимо спросил учитель.

Даша прошлась по темному коридору, пряча глаза от тусклой лампы в холле, потерла лицо и неохотно ответила.

- Наверное, из-за карточки.

- Что за карточка?

- Они хотели вычислить предателя. Почти сделали это... - всхлипнула она. - Ведь я ей поверила, а Алла, оказывается, смерти моей хотела. Это по ее приказу меня чуть не убили.

- Ого, - Максим дернул бровью. – Еще родственники называется.

- А откуда... - Даша потерялась в вопросах. – И как ты тут оказался?

- Ее на карте видно. Значит, не соврала: лаборатория до сих пор ее контролирует. Ольга сказала, что она в неположенном месте замечена, просила проверить. Я проверил. Еще и подарок директору оставил.

75

Перед первым уроком Веру и Максима срочно вызвали в кабинет директора. Не имея ни малейшего представления об интересе Менгеле к их личностям, они неохотно поплелись к нему.

- Вы что с Аллой сделали, ироды?! – закричал Анатолий Геннадьевич, стоило им переступить порог кабинета.

- О чем он? – прошептала Вера, прячась за спиной Максима. Ответа не услышала, поэтому была уверена, что это очередная клевета. – Это не мы, - ответила директору.

- Да мне плевать, кто! Вы почему труп не спрятали? А если это дети увидят? С ума сошли?!

- Она хотела убить Дашу Паустовскую, - встрял Максим. – У меня не было выбора. Или у вас ко мне какие-то претензии?

- Нет, все правильно делаете. Она - неудачный эксперимент, еще и беременная, одни убытки, - сказал Менгеле, ошарашив излишним спокойствием. – Мне даже руки марать не пришлось. Думаю, сработаемся, - он достал из ящика стола пистолет. Положил перед Максимом. – Кажется, это твое.

Сложно поверить, что говорит он серьезно. Должен был кричать и мстить за смерть своего человека, вместо этого хвалит и пистолет возвращает, ни разу не отчитав за ношение огнестрельного оружия в школу.

Максим не стал зацикливаться на этом и забрал то, что по праву принадлежало ему. Спрятал за спину и прикрыл толстовкой, уже точно для себя решив, что избавится от него.

На этом важные разговоры закончились, и они пошли к выходу.

- Вы двое, - внезапно остановил их директор. – Украсите к Новому году актовый зал. Времени немного, так что приступайте сейчас. Разрешаю эксплуатировать детский труд. Все что надо, уже куплено, уточните у завхоза.

Они одновременно кивнули и пулей вылетели из кабинета. Глядя друг на друга, им говорить ничего не приходилось: все без слов понимали. Точнее, не понимали, почему Менгеле общается с людьми Крота в таком тоне. Они были уверены, что этот человек убьет их при первой возможности, чтобы не мешали. А он им и слова плохого не сказал и вел себя как обычный директор, словно нет никаких тайн, связывающих их.

Он будто бы не хотел вражды, во что Вера и Максим естественно не верили. Скорее понимали, что это затишье перед бурей.