Глава 1.4 Кристина

Именно после прочтения статьи Кристине впервые приснился темноволосый мужчина, назвавшийся Князем. Сон был до смятения реалистичным. Она сидела на кровати в своей спальне, он — рядом на стуле. Обстановка в комнате была абсолютно такой же до мельчайших деталей, кроме одной, за которую взгляд зацепился далеко не сразу. Единственная икона, находившаяся здесь и изображавшая Архангела Михаила, была отвернута к стене.

Князь говорил приятным и обволакивающим голосом, почти не сопровождая слова жестами. Степенно поведал, кто он такой, хотя это было совсем не обязательно. Кристина и сама догадалась — по голосу, который эхом преследовал ее несколько лет после святочного гадания.

На протяжении года сон повторялся почти каждую ночь, менялись только диалоги. Удивительно, но все происходящее там Кристина запоминала очень четко и всегда могла контролировать. Поначалу она опасалась Князя, но с течением времени привыкла и иногда стала позволять себе прикасаться к нему. Хотя, наверное, это он ей позволял.

Когда в одном из своих снов она, наконец, решилась и впервые провела пальцами по темным волнам волос, спускающимся к плечам, он с грустью сказал:

— Когда-то они были золотыми.

— И остались бы, не попытайся ты превзойти Бога, — ответила Кристина.

— Я не хотел превосходства. Я требовал справедливости, — Князь поднял на нее взгляд светло-зеленых глаз, ясно давший понять, что неосторожная фраза его задела.

Единственным, что не поменялось в облике Князя после падения, были нефритовые глаза, по-прежнему сохранившие в себе чистый, насыщенный и яркий оттенок, напоминавший о прошлом величии и опороченной красоте.

Приорова не сомневалась, что на Небесах он был великолепнее всех Архангелов. Это все еще оставалось заметным, хоть былая красота и утратила плавность черт, став резче, словно то божественное, что в нем было, окрасилось налетом жестокости и злобы, подпитываемой давними обидами.

Князь так и не смог побороть свою гордыню. Да и посредством чего он должен был ее побороть? Бог намеренно не наделил его совестью или сопереживанием, которые, имейся они у него, могли бы уравновесить обуревавшее Архангела тщеславие. Он предложил своему созданию соблазн, который тот заведомо не смог бы преодолеть. Тем самым Бог сделал его примером в назидание другим. Адам, сотворенный из глины, обладал необходимым смирением, в то время как Князь, созданный из огня, был мятежен и безрассуден.

По сути своей это был обиженный ребенок. Дитя своего Отца, в один миг потерявшее привилегии и родительскую любовь. Но опасность состояла в том, что ребенок этот был могущественным и циничным. Он жил местью. И об этом всегда надлежало помнить.

О чем бы он ни рассказывал, приходя во снах, его слова всегда сочились досадой и сожалением. Наверное, в ходе веков Князь перестал это замечать, но для Приоровой это выделялось раскаленным клеймом. Быть может, потому что она знала его историю. А быть может, потому что чутко ощущала смены настроений.

— Только ты меня понимаешь, — сказал он ей однажды. И эти слова грели душу Кристине.

Она никому не рассказывала о своих ночных видениях. Да и кому могла бы рассказать? Подруг у нее не было, а родственники поседели бы от ужаса, услышав, во что ввязалась их девочка.

А Кристина была не прочь в это ввязаться. Ее самолюбие возрастало от предоставленной чести, а знания полнились с ошеломляющей быстротой. Книги о демонологии, с трудом найденные в библиотеке, она читала лишь для того, чтобы убедиться: все, что рассказывал ночами Князь — правда.

Он поведал ей об иерархии демонов, об их обязанностях, показал устройство Ада, позволил восседать на троне рядом с ним. Кристина чувствовала, что обладает некой силой, которая крепнет и полнится с каждым днем.

Вскоре она стала видеть не только чертей. Однажды в зеркале ей явился демон. Тот самый, кого она испугалась, когда впервые пришла в Ад вместе с Князем. Демон ничего не говорил, просто смотрел на нее, размеренно дыша и изредка поблескивая торчащими из нижней челюсти клыками, заходящими на верхнюю рваную губу.

Кристине было любопытно и весело видеть больше, чем другие.

Ну и что с того, что после прихода демонов она заболевала?

Ну и что с того, что ночные видения и разговоры отнимали силы, и потом она чувствовала себя выжатой?

Зато она оказалась права — потусторонний мир существует. Но, несмотря на бахвальство от собственной правоты, Кристина отдавала себе отчет, с кем имеет дело и чем это может грозить.

Впрочем, развязка не заставила себя долго ждать. В одном из последних снов Князь предложил призвать его в мир людей. Приорова знала, чем может обернуться даже мимолетный его визит, а потому насторожилась, но виду не подала. Бесспорно, у нее бы получилось совершить ритуал. Она обладала достаточной силой и знанием для этого. Вопрос был лишь в последствиях содеянного.

Она боялась потерять кого-то из родных, ведь чаще всего именно они расплачивались за ошибки заигрывавших с нечистью самодуров. Боялась лишиться жизни в процессе ритуала. Но больше всего Кристина боялась призвать в этот мир Зло, которое веками ждало своего отмщения.

В ее душе возник серьезный раздор. Любовь к Князю боролась с неготовностью кому-то навредить. Да, она понимала его лучше, чем кто бы то ни было на свете. Сочувствовала ему. Но никогда не доверяла, зная, как хитёр он может быть, и не питая иллюзий, что с ней Князь станет вести себя особенным образом. Приорова достаточно часто была в Аду, чтобы видеть, что происходило с грехотворцами.

Она была совсем юной, впереди у нее простиралась целая жизнь. Кристина мечтала получить знания, любить, создать семью и умереть в глубокой старости. Груз ответственности за связь с Князем Ада не для нее. Поэтому в одну из ночей Кристина, моля о понимании, попросила его больше не появляться в ее снах.

https://youtu.be/ubFeQrrBx48