Глава 7

Хантер.

Утро субботы. Я стою перед домом отца. Даже не знаю, как оказался здесь. Сегодня свадьба мамы, и мне нужно решить, идти или нет. На часах половина одиннадцатого. Думаю, Габи уже здесь нет. А я хотел бы поговорить с ней. Нам нужно многое обсудить.

Выдыхаю и стучу в дверь. Через минуту мне открывает Хлоя. На её лице читается нескрываемое удивление, но она тут же начинает улыбаться.

– Хантер! Рада видеть, проходи, – она отходит в сторону, и я неуверенно захожу внутрь. Разуваюсь и без слов поднимаюсь наверх. Я ведь не собираюсь корчить из себя вежливого мальчика отчитываться перед ней, куда я иду.

Без стука захожу в кабинет отца и застаю его сидящим за столом и читающим что-то в газете.

– Привет, Хантер. Неожиданно ты приехал к нам, – папа откладывает газету и жестом приглашает присесть. Я усаживаюсь на кожаный стул и смотрю на него, пытаясь выискать в глазах того пьяного идиота, каким помню его с детства.

– Сегодня у мамы свадьба, – сразу говорю я. На лице папы я не замечаю удивление, и удивляюсь сам.

– Я в курсе. Ты пойдёшь?

Я усмехаюсь.

– Нет, конечно. Нахрена мне это? Это веселье не для моего настроения, – опускаю глаза на руки, где ковыряю кожу вокруг ногтей.

– Тебе бы следовало не сопротивляться, а взять и пойти. Порадовал бы маму. Я с этим не справился, так ты хоть не оставляй её, – на лице отца читается вина или что-то типа того, но мне фиолетово.

– По времени церемония уже закончилась.

– Тогда ты хотя бы успеешь съездить в ресторан или где они празднуют. Поздравь её, Хантер.

– Габи пыталась меня уговорить...

– Габи кстати уехала до того, как ты к нам пожаловал.

Упоминание о Габи сразу отдаёт мне в сердце, и я чувствую одновременно и теплоту и боль от её утраты. Конечно, следовала ожидать, что она отправиться на свадьбу к матери. Надеюсь, к ней никто не пристанет, иначе я...

– Так что ты решил? – прерывает мои мысли отец, вытаскивая из фантазий, где я набиваю морду какому-то парню, который решил заговорить с Габи и замахнулся претендовать на неё.  

– Хм, не знаю.

– Хоть раз послушайся меня и пойди к маме на свадьбу. Она будет рада, вот увидишь.

– Боже, ладно. Только отстань, – я закатываю глаза и встаю. – Пойду, узнаю у Элмера или Евы, где проходит банкет после церемонии, а потом двинусь.

– Ты что в этом поедешь? – с ужасом спрашивает он. Я опускаю взгляд на запачканные джинсы и толстовку, на которой красуется пятно от кофе.

– Ну да, какая разница, – я пожимаю плечами.

– Надень какой-нибудь костюм.

– Ни за что на свете, – протестую я, вскинув руки.

Под долгие уговоры отец убалтывает меня надеть хотя бы рубашку, и я соглашаюсь только на это. У Элмера узнаю адрес, где проходит празднование, и выдвигаюсь в путь.

Что же будет, когда я увижу Габи? Она снова сбежит от меня или попытается выслушать? В понедельник я не ожидал, что мы встретимся. Но одного взгляда на неё мне стало ясно – я покалечил её, во всех смыслах. Она шла с грустным взглядом, ссутулившись и видно, что не спала нормально с того момента, как мы разбежались. Эгоистичная часть меня радуется, что не я один так трудно переношу наше расставание, а другая упрекает меня за подобные мысли. Габи тогда так быстро убежала и если бы не этот придурок Элмер, я бы догнал Габриэллу и уговорил всё обсудить. Сегодня я обязан увидеть её и поговорить. Хочу услышать её голос, посмотреть в лазурно серые глаза, почувствовать тепло тела.

Охреневаю,  когда подъезжаю к большому дому. И здесь мама будет жить? По сравнению с домишком, где я и мама жили всё моё детство и подростковый возраст, этот кажется целым замком. 

Прохожу по аккуратно выложенной тропинке прямо в дом. Иду на шум и выхожу на задний двор. Здесь-то гостей хоть отбавляй. Тут же я ищу взглядом Габи и нахожу возле стола с едой в компании какого-то неизвестного мне придурка. Внутри кровь начинает закипать, но тут же застывает в жилах, когда взгляд Габи останавливается на мне. Она встречается с моими глазами и замирает, чуть приоткрыв рот. Ей уже плевать на парня, с которым меньше чем минуту назад она общалась. Теперь она смотрит только на меня.

Я делаю глубокий вдох, делаю пару шагов, и тут же передо мной появляется мама. Отчаянно взываю и бросаю взгляд на то место, где только что стояла Габи.  Куда теперь она убежала?

– Хантер, ты всё-таки пришёл. Я безумно рада, – с улыбкой на лице произносит мама.

– Ага, – я бегаю глазами по залу в поисках темноволосой девушки, которую без труда узнаю среди таких же темноволосых людей.

– Не хочешь поздороваться с Дезом?

– Нет, – я вздыхаю и перевожу взгляд на маму.

– Ты ищешь её? – догадывается она. Как будто не видно, черт возьми!

– Я почти подошёл к ней, если бы ты не перехватила меня, – раздражённо заявляю я.

– Не горячись. Габи ещё долго здесь будет. Я разговаривала с ней, – спокойным голосом утверждает мама. Поражаюсь, как ей хватает на меня нервов.

– Что за тип к ней присосался?

– Это сын моего старого друга. Ты не помнишь его? Хиро зовут, – пропуская мимо ушей мои ругательства, мама оборачивается, где у стола до сих пор стоит этот идиот, который пытается закадрить Габи. Уверен, он уже сто раз мысленно её раздел и представил, как она принадлежит ему. Но пусть обломается, потому что Габи все равно будет моей.

– Нет, я не знаю его, – глубоко дышу, чтобы не сорваться, пока получается.

– Ты был маленьким, когда виделся с ним.

– Мне сейчас все равно на него. Лучше скажи о состоянии Габи.

– Она выглядит примерно так же, как и ты. Заметно, что не высыпается и страдает, – мама осматривает меня обеспокоенным и одновременно грустным взглядом. – Ты любишь её?

– Безумно, мам, – я вздыхаю и опускаю глаза в пол, разглядывая свои чёрные ботинки. Мама одной рукой берёт меня за руку, а другой заставляет посмотреть на неё.

– Тогда не будь идиотом и изменись. Она не сможет терпеть тебя такого.

– Я ужасно налажал, – я снова опускаю глаза. Мне впервые стыдно за свой поступок.

– Как бы то ни было, если ты любишь её, то должен бороться.

Видимо мама не знает степень моей виновности. Но не она первая, кто даёт мне такой совет. Они думают, что это так просто, но не хрена. Сложно бороться, когда Габи сама не хочет быть со мной.

Я киваю, и мама, едва улыбнувшись, гладит меня по плечу и уходит. Я даже не поздравил её со свадьбой и не сказал, как идёт ей платье. Я ужасный сын и непутёвый парень.

Нахожу Габи стоящей у стены. Когда подхожу, она собирается уходить, но я останавливаю её за руку.

– Не трогай меня и не приближайся, – холодным голосом говорит она, и у меня бегут мурашки от такого тона. Никогда не слышал, чтобы она говорила так со мной. Но сейчас на то есть причины.

– Прошу выслушай меня. Хотя бы раз. А потом можешь уходить, – отчаянно прошу я, заглядывая ей в глаза. Она пару секунд молчит, а затем слабо кивает, не смотря на меня. – Давай зайдём внутрь, чтобы не было лишних ушей.

Габи молча поднимается по ступенькам и заходит в дом. Я нервно выдыхаю и вытираю о джинсы потные ладошки.

– Давай только на второй этаж.

– Какая разница? – она всё также не смотрит на меня, лишь на мои ботинки.

– Нам многое нужно обсудить, – понизив голос, произношу я, как раз в тот момент, когда мимо нас проходят две девушки.

– Ладно, – вздыхает она, не снимая маску безразличия.

Мы в тишине поднимаемся по ступенькам и заходим в первую попавшуюся комнату. Пропускаю сначала Габи внутрь, а затем сам захожу и закрываю за нами двери. Габи садится на кровать и устремляет взгляд в пол, сложив руки в замок. Я сразу оцениваю её вид и замечаю, какое красивое платье сегодня на ней. Так и хочется снять, но не сегодня. Не о том я должен думать.

– Ты собираешься что-нибудь говорить или мне уходить? – прокашлявшись, спрашивает Габи, намекая на то, что мы слишком долго находимся в тишине. Я шумно выдыхаю, который раз за то время, сколько здесь.

– Прошу выслушать меня и не вмешиваться, – я делаю несколько шагов к кровати, но держу дистанцию. – Мне ужасно жаль. Не передать словами, как я жалею о случившемся, Габи. Я каждый день корю себя за своё предательство. Знаю, что ты доверилась мне, а я использовал твою искренность ко мне. Но ты не представляешь, как сильно я полюбил тебя и привязался. Я не могу жить без тебя. Эти две недели были самыми мучительными неделями, которые испытывал в своей жизни. Мне больно после твоего ухода, больно оттого, что я грёбаный неудачник, который испортил тебя, потянул на дно. Я уже не знаю, как себя можно наказать, чтобы не чувствовать вины. Наверное, она будет тяготить меня до конца своих чёртовых дней. Я люблю тебя и готов повторять эту фразу миллион и тысячу раз. Прости меня. Дай шанс, шанс на нас, на меня. Я изменюсь, обещаю. От меня прежнего и фунта не останется. Я убью свою грёбаную чёрную душу и стану тем, кто достоин тебя.

Смотрю на лицо Габи, пока на нём читается боль и усталость. Она сняла маску безразличия, и я вижу, что сейчас чувствует любимая девушка. Габи поднимает глаза и из её глаз начинают литься слёзы, снова из-за меня.

– Ты...ты не представляешь, насколько хреново мне было, Хантер, – чуть хриплым от слёз голосом начинает она, и боль внутри меня усиливается. – Ты не представляешь, сколько я мучилась и продолжаю мучиться от бессонницы, сколько слёз пролила из-за тебя, сколько нервов потратила. А сейчас ты просто заявляешься сюда, говоришь, что тебе плохо, хотя это не я предавала и обманывала тебя, а потом просишь прощения и ещё одного шанса. Думаешь, что после твоих слов я так просто прощу тебе все твои ужасные поступки. Этому не бывать. Мне больно от всего, что ты сотворил, а ещё больнее от того, что я позволила этому быть около меня.

– Габи...– отчаянно прошу я, но она резко встаёт.

– Нет, Хантер. Не смей, – она говорит это не холодно, но устало. – Мне плохо, ужасно. Я не хочу спорить и выяснять наши отношения. Я сделала для себя решение, и отступать от него не собираюсь.

– Я люблю тебя, – смотрю, как Габи борется с самой собой, пытается слушать мозг, и сейчас он выигрывает. Габи походит к окну и разворачивается ко мне, сложив руки на груди. Она уже не старается скрыть или вытереть слёзы – они произвольно текут по её теперь красным щёкам.

– Не поможет, Хантер, – Габи кусает нижнюю губу, чуть ли не до крови и опускает глаза. Хочется подойти к ней и поцеловать в ту рану. – Сломалось значение этой фразы для меня. Как бы я не чувствовала свою любовь к тебе, я никогда не повторю ошибки прошлого.

Она всё ещё любит меня, но не может простить.

– Что мне сделать, Габи? – с надеждой и отчаянием спрашиваю я и делаю небольшой, едва заметный, шаг вперёд.

– Ничего, Хантер, – чуть повышает голос и вскидывает руки. – Последнее, что я могу у тебя попросить, так это оставить меня. Зачем звал сюда, чтобы я снова плакала, снова чувствовала боль?

– Я тоже её чувствую, Габи! Мы должны справиться, пройти всё вместе.

– Нет, отдельно, – Габи вздыхает и подходит к краю кровати, который ближе к стене. – Нам лучше держаться подальше друг от друга некоторое время. Это пойдёт на пользу двоим. Мы забудем обо всём, пойдём своими дорогами.

Габи поднимает глаза, опять закусив губу, а я продолжаю стоять на своём месте, молча глядя в пол и обдумывая её слова.  Нужно держаться подальше друг от друга...

– Вообще никак, – бормочу я. – Ни шанса, ни попытки?

– Ни шанса, ни попытки, Хантер. Мы закончили нашу историю.

Габи обходит кровать и направляется к выходу, но я хватаю её за руку и прижимаю к себе, зажав два запястья.

– Нет! Не трогай, пусти, – кричит Габриэлла и бьёт меня в грудь кулаками. Она рыдает навзрыд. Я закрываю глаза, удерживая её. – Пусти меня. Мне больно, Хантер. Я ненавижу тебя!

Она пытается бить меня, но я крепко сжимаю запястья и ближе прижимаю тело девушки к себе. Вдыхаю знакомый аромат, но её слёзы убивают меня изнутри, словно кислотный дождь.

– Ненавижу, – чуть тише произносит она, продолжая отчаянно сопротивляться мне.

– Я люблю тебя, Габриэлла Гарсиа, – шепчу у её уха. Габи затихает, слышу учащённое дыхание, сдавшейся девушки.

– Нет, – умоляет Габи. – Отпусти меня. Я не хочу быть с тобой. Не хочу. Ты мне противен. Ненавижу. Ты чёртов засранец. Я не буду с тобой.

Каждое её слово, словно новый удар ножом ранит меня изнутри. Мои руки сами расслабляются, и я делаю шаг назад. Габи тут же разворачивается и выбегает из комнаты.

Хватаюсь за голову и сажусь на корточки, потянув себя за волосы, кричу, громко, снова выражая свою боль, как в тот раз, когда она покинула меня, однако теперь это точно навсегда.